Отшельников-поэтов.
На всякий шалый ваш удар
Я блок поставлю тотчас.
Святой «Эвтерповый радар»
Сканирует мой образ.
Лирический герой живёт,
И смерть его не ждите,
Покуда он ещё всё тот
Промысловик до литер,
Пока до слова жаден он
И борется на взводе
За лирику, как эпигон
В очередном походе;
Покуда внутренний конфликт
Не растерзает демон,
Иль херувим не победит;
Пока маршрут неведом.
Пускай заносит, как драккар
То на́ мель, то на камень,
Пусть дно нарвётся под удар.
Но вот я перед вами!
Я здесь, ведь мой удел – писать,
Во кровь стирая пальцы.
Но рифму не для вас рождать!
И не для вас стараться!..
Повисла пауза, что медленно переросла во всплеск эмоций со стороны зрителей. Стокилограммовый камень упал с моей шеи. Смахнув пот со лба, я посмотрел на незнакомку: она прощалась с подружкой, что торопилась на выход.
Появился долговязый со словами «Спасибо, Антон!»
– Погодите, я ещё не всё! – перебил я уже надоевшего мне ведущего.
– Ох… – единственное, что вымолвил тот, после чего исчез.
– Знаете, – почувствовав прилив уверенности, обратился я к публике, – возможно, мои стихи не каждому по душе…
– Сто пудов! – всё тот же пьяный голос.
– Да помолчи ты уже! Дайте ему закусить! – не вытерпел я.
В баре засмеялись. Я уже считал себя хозяином положения. Быстро успокоившись, вернулся к начатому:
– Важно то, что существует классика, которая не должна забываться даже в этих стенах… Итак… – я сделал небольшую паузу-интригу. – Владимир Владимирович Маяковский… Стихи о советском паспорте…
Андрюха от удивления раскрыл рот. Я думаю, он догадывался, что́ собиралось произойти. Подняв руку вверх, я начал читать.
Всецело погрузившись в исполнение, я ни на секунду не отвлёкся от заветных глаз. Сцена словно приковала меня, не желая отпускать ни на мгновение. Но стихи приближались к магической скрижали «Я достаю из широких штанин», под которые я направился к цели.
Мимо столиков, где важно восседали голодные до зрелищ зеваки, мимо искоса посматривавших на меня пьяных взглядов, мимо неразборчивых выкриков я шаг за шагом протискивался к незнакомке. И вот оказался напротив неё. Совсем рядом. Глаза девушки заметно округлились. Такие красивые глаза. Такие дерзкие. Такие вызывающие.
Бар затих. Все были в ожидании чего-то. Наступила театральная пауза.
– Читайте… – тихо произнёс я, положив перед девицей листок с моим номером.
И тут у меня потемнело в зрачках. Давление резко ударило в виски, в ушах противно зазвенело. Стало душно. Девушка была в оцепенении. Я боялся, СКАЧАТЬ