Кошки, которые сводят с ума. Почему кошки психуют и что делать с их проблемным поведением. Клод Беата

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ ак кошачья психиатрия. Хотя ни у одной из моих кошек нет психических расстройств, одна из них вела себя агрессивно, ненавидела ласки, убегала и пряталась от гостей. Такое поведение создавало хаос в доме и заставляло нервничать всех домочадцев, но эта книга помогла найти простой путь к немедленному улучшению и мирной жизни в моей квартире».

Надин Гуэтон, владелица трех кошек и двух собак

      Предисловие

      Клода Беата, получившего образование в области клинической ветеринарии по специальности этология, отличает приятная манера изложения материала и при этом стремление обогатить его занимательными историями, затрагивающими, однако, поистине философские вопросы.

      С тех стародавних времен, когда кошки стали жить бок о бок с человеком, их поведение сильно изменилось. Конечно, они по-прежнему продолжают охотиться, устраивать засады и грациозно набрасываться на все, что движется. Кошка есть кошка: быстрый, бесшумный и элегантный хищник, способный своими острыми зубками легко справиться с добычей в три раза больше себя. Но жизнь в человеческой цивилизации, где техногенная среда нарушает ритм труда и отдыха, охоты и покоя, провоцирует биологические сдвиги и поведенческие расстройства как у людей, так и у животных.

      Старость – побочный эффект цивилизации. В дикой природе кошка живет три-четыре года, а рядом с человеком та же генетическая программа растягивается на пятнадцать – двадцать лет. До неолитической революции, произошедшей 8000–10000 лет назад, скелетам месье и мадам Sapiens можно было дать от силы лет тридцать. Сегодня каждая вторая женщина имеет шансы отпраздновать свое столетие, а мужчины доживают до 90 лет.

      Что же получается? У людей и животных есть какая-то общая программа? Цивилизация вносит изменения в генетическую парадигму кошек и человека. Соотносится ли расхождение между человеком и животным с клиническими данными, или оно основано лишь на простых наблюдениях?

      Клод Беата учит нас тому, чему его научили кошки, именно с позиций клинической науки. Изолированный котенок, лишенный возможности взаимодействовать с окружающим миром, не может стать полноценной кошкой. Для этого ему нужна ролевая модель. Но когда эта ролевая модель отсутствует или претерпевает изменения, котенок развивается негармонично. Дисфункция мозга, развивающаяся под воздействием некорректных стимулов окружающей среды (депривация или, наоборот, чрезмерная стимуляция), препятствует формированию правильных норм кошачьего поведения.

      В благоприятной среде котенок осваивает кошачье ремесло, вступая в потасовки с братьями и сестрами и хватая мать за хвост. Эти игры не провоцируют вражды, но, когда котенок, окрепнув, начинает причинять боль своими острыми зубками, это вызывает немедленную реакцию его матери: одного мявка, неожиданного фырка, угрожающе поднятой лапы, как правило, достаточно, чтобы сдержать его игривую агрессию. Кошка, вскормленная человеком из бутылочки, не может научиться сдерживать эту естественную агрессию, что приводит к неспособности усвоить нормы взаимодействия. Молодой кошке будет труднее социализироваться.

      Клод Беата в своей книге приводит множеством примеров. Мы обожаем заботиться об этих замечательных тигрятах, но иногда, когда развитие происходит негармонично, маленький хищник начинает доставлять беспокойство, и приходится обращаться за помощью к ветеринару. Я познакомился с Клодом Беата почти сразу после окончания им ветеринарного института, когда он заинтересовался психиатрией животных. Однако в своей практике ветеринарам приходилось сталкиваться с проблемами, для решения которых не хватало знаний, полученных в институте. В начале 1980-х годов в их распоряжении было всего две книги: «Психиатрия животных»[1] и «Память обезьяны и слово человека»[2]. Социальный контекст познания породил вопрос, действительно ли человек является сверхсуществом[3] и не имеет ничего общего с животными, а значит, ему нечему у них учиться. Эдгар Морен предложил интегрировать области знаний, а не противопоставлять их друг другу, что приводило к фрагментации познания[4]. В обществе бытовало дарвиновское отношение к тайнам живого мира, но оно имело не слишком много последователей. В системе общего образования нас критиковали за «низведение человека до уровня животного», а в университетской среде предлагали выбор между биологическим или психоаналитическим подходом. При этом было невозможно не заметить, что Фрейд придерживался эволюционных, дарвинистских теорий, связывающих биологию с внешней средой[5], в то время как Лакан одним из первых стал ссылаться на этологию животных для объяснения функционирования человеческой психики[6]. Общепринятое мнение было настолько авторитетным, что культура и университетское сообщество в корне не принимали подобных естественнонаучных и экспериментальных данных.

      Поэтому Клоду Беата пришлось объединить сообщество ветеринаров, стремившихся открыть для себя живой, эволюционный и интегративный мир животных и человека. СКАЧАТЬ