На верхних ярусах дворники уже заканчивали работу, пакуя налетевший за ночь мусор в пластиковые мешки. На нижних ярусах они только начинали уборку, присоединяя воздуходувки к центральной магистрали сжатого воздуха. Чего всегда хватало на Марсе, так это песка. Казалось, терраформирование за прошедший век подняло всю пыль, что накопилась за миллиарды лет на поверхности планеты, и она, подхваченная уплотнившейся атмосферой, почувствовала наконец свободу. Предполагалось, что открытая вода и растения справятся с проблемой, но они так и не появились, а пыль – вот она.
Еще одна лестница, на этот раз огромная – конец сектора. Раньше здесь стояли герметизирующие ворота, но нехватка энергии заставила застыть их в открытом положении. Воздухозаборники еще работали, создавая повышенное давление на границе сектора. Чипка с матерью прошли под вертикальной струей воздуха. Она чуть не сбила с ног, но зато очистила одежду от песка. На выходе из сектора стояла охрана офицеров Церкви. Чисто номинальная, никого она не проверяла, это функция автоматов. Колонисты подозревали, что таким образом Церковь защищается от бунтов. Еще была жива память о Голодной революции, когда толпы озверевших граждан разгромили город и добрались до Академии.
Чипка попрощался с матерью и повернул направо, к Академии. Мать направилась туда же, но в туннель ниже, для обслуги. Никаких турникетов или дверей, входящих распознавали по биометрии: фигуре, походке, лицу. Правый туннель был облицован керамикой, а не просто залит быстросхватывающимся пластиком, как остальные проходы. То там, то тут висящие экраны транслировали новости и рекламу. Когда он прошел близко от такого щита, на дисплее появилась надпись: «Купите билет на полуфинал джампбола!», а потом: «Программирование для вас. Лучшие специалисты Академии дадут образование вашим детям». Компьютер идентифицировал прохожего и выдавал то, что, по его мнению, его интересовало.
Чипка мельком скользнул по экрану, некстати подумав, зачем в Мире Минимума деньги. Как таковых купюр или карт не существовало. Каждый колонист имел счет в центральном банке, средства с которого мог тратить на покупки. Но покупать было нечего. Еда в магазинах дорогая, а на развлечения не хватало времени. Зарплата и стипендия выдавались в натуральном виде – кислород, еда, вода, рабочая одежда. Церковь строго следила, чтобы ресурсы не шли налево, ставя цифровые метки на товарах. И все равно черный рынок процветал: там можно было купить что угодно, но по бешеным ценам. Деньги мало что значили в Мире Минимума, все решали должности и связи. В условиях тотального дефицита иначе быть не могло. Он помнил это из урока социологии и еще раз удивился, почему Церковь открыто рассказывает о враждебной идеологии. «Мы не боимся оппозиции, потому что их программы хуже» – так говорил преподаватель, намекая на Голодную революцию. Или по-другому: «Любая власть, даже плохая, лучше анархии».
Чем ближе к центру СКАЧАТЬ