− Дети, я владею этой фабрикой, так же как и сэр Ричард моим сердцем… − леди Матильда обошла кресло, в котором сидел её муж, и положила руку ему на плечо. − Мы всегда жили в достатке, и наших сбережений хватит даже на детей любимых внуков. Здесь нет поводов для беспокойства, кстати…
Послышались шаги Оливера, вышедшего из зимнего сада с коллекцией в руках, которую, по всей вероятности, он там и нашёл. И так как он направлялся прямиком в гостиную, Лаванде пришлось поспешить за своим пальто, так и не узнав, чем всё кончилось.
«По крайней мере, я хотя бы знаю о нашем положении… Может, я не так поняла? Не стоило подслушивать, но…» − размышляла девочка.
− Олдридж, предупреди, пожалуйста, что я вернусь к ужину, извинись за мой скорый уход и скажи, что я буду в сквере, − попросила она дворецкого, который как раз проходил мимо, и вышла из дома. На улице дул тихий ветерок, а солнце светило уже по-вечернему. Проведя около часа в семейном сквере, Лаванда вернулась домой. Когда она открыла дверь, на улице уже смеркалось, однако вся одежда гостей всё ещё находилась на прежних местах. Видимо, родственники по случаю таких торжеств решили погостить ещё несколько дней. Пройдя в дом, Лаванда услышала протяжную и спокойную музыку. В гостиной леди Агата играла на пианино. Рядом сидели леди Виола, дядюшка Скотт, бабушка Матильда и дедушка Ричард. Родители были в глубине зимнего сада вместе с Оливером. Лаванда присела в кресло, чтобы послушать музыку. Отдыхавший неподалёку сэр Скотт, прикладывая руку к животу жены, превратился в нечто подобное довольному сурку, который вдоволь запасся жиром на зиму. Он всё рассказывал, как музыкальные процедуры полезны для малышей до и после рождения. В комнату вошёл дворецкий, чтобы зажечь везде свет, так как на улице полностью стемнело. Игра на пианино смолкла, а отец Лаванды позвал всех на традиционное поджигание фейерверка по случаю именин Оливера. Все высыпались на улицу, дядюшка Скотти дискутировал с сэром Ричардом о том, как правильно поджигать фитиля. Старый вояка и бывалый экспедитор бились не на жизнь, а на смерть в горячей беседе. Лаванда задумалась о том, как прекрасно было бы заглушить эти дебаты чем-нибудь стоящим и громким. Тем временем, подожжённые сэром Томасом фитиля начали сильно искрить и полыхать раньше положенного, взрываясь то тут, то там. Неожиданно быстро чёрное небо расцвело пушистыми и разноцветными вспышками, стало гораздо светлее, а грохот раскатился по всему Бату. Фейерверк застал спорящее семейство Грин врасплох и воцарилась безмятежная тишина.
Когда на часах было около десяти, дверь в комнату девочки отворилась, и в лёгком свете настольной лампы показались едва заметные черты Генри.
− Ты спишь? – шёпотом спросил брат.
− Нет, − уверенно ответила Лаванда.
Генри тихонько закрыл дверь и подошёл к кровати сестры, которая находилась возле окна. Девочка приподнялась с постели и накрылась одеялом.
− Как себя чувствуешь? – спросил Генри, СКАЧАТЬ