Поручик Ржевский и дамы-поэтессы. Иван Гамаюнов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      Дама насторожилась:

      – Обитель чего?

      Кажется, она оказалась в этой гостинице впервые и потому не успела выяснить назначение всех помещений.

      Ржевский уточнил:

      – Знаете, куда ведут двери, возле которых вы прячетесь?

      – В танцевальный зал, – нерешительно ответила дама. – На дверях табличка. Там написано.

      – Мадам, – поручик многозначительно крякнул, – это вход в… бордель. А табличка висит затем, чтобы у особ, которые ожидают приглашения на танец, не было неприятностей с полицией.

      Дама заметно покраснела, тут же вышла из-за портьеры и опасливо покосилась на двери в танцевальный зал.

      – Вы подумали, что я выслеживаю здесь мужа?

      – Будем считать, что никто ничего не подумал, – примирительно сказал Ржевский. – Будем считать, что вы просто так тут стояли, а я мимо проходил.

      На лице незнакомки промелькнуло что-то вроде благодарности и поручик, ободренный этим, произнёс:

      – Позвольте представиться…

      Однако дама тут же перебила:

      – Нет, это лишнее. Благодарю, что просветили меня по поводу танцевального зала, но я не ищу здесь знакомств.

      «Это всё осень, – опять подумал Ржевский. – Неудачное время для амурных дел». Но раз беседа с дамой завязалась, следовало продолжать.

      – И всё же я представлюсь: Александр Аполлонович Ржевский.

      – Зачем мне знать ваше имя? – спросила незнакомка и нахмурилась, явно не собираясь называть своё.

      Ржевский не сдавался:

      – Зачем? Чтобы я мог угостить вас горячим кофеем. День сегодня холодный, а я так понял, что у вас нет никого, кто мог бы согреть вас в жарких объятиях.

      Поручик пристально посмотрел на даму. Конечно, зима ещё не наступила, но жажда тепла в этой прелестнице уже могла пробудиться.

      – Так что же? – спросил он. – Хотите кофею?

      Запоздало вспомнив просьбу Алексея Михайловича на счёт приличного поведения, Ржевский добавил:

      – Кофей – это ведь самый невинный напиток. Никто ничего не подумает.

      Дама наставительно заметила:

      – Надо говорить «кофе». «Кофей» – это просторечие.

      – А я – человек простой, – ответил Ржевский. – Вот, к примеру, если вижу красивую даму, то так ей и говорю: «Мадам, вы моя боль».

      – Боль? – не поняла дама.

      – «Боль» – это по-французски «красавица». Разве нет?

      – «Красавица» это «бэль», а не «боль».

      Ржевский задумался:

      – Разве? Но согласитесь, созвучие неслучайно. Ведь когда красавица отказывает, это так больно! – Он состроил жалобную мину. – Может, всё-таки выпьем кофею?

      – Кофе, – повторила незнакомка. – Неужели вы не чувствуете, что для русской речи «кофе» гораздо естественнее, чем «кофей»?

      Ржевский не знал, что ответить, но дама, не замечая этого, воодушевлённо СКАЧАТЬ