– Иван!
А он и вот он, горячий, морозный, пропахший бензином. Никуда бы его не отпустила, никому бы не отдала!
– Почему не звонил, почему не звонил?
Бережно сняв с плеча мою руку, он вложил подарок, золоченую ложечку с ясной цветной эмалью. Вот зачем он гонял в город, пробивался снегами, чуть не замерз, как ямщик в чистом поле!
Поющая нежность обвила меня, чуть-чуть и поплыла бы по воздуху прекрасной мелодией… Так я стояла, прижав руки, боясь вспугнуть свою радость, он же давно исчез, Иван-царевич, помчался на буровую как на свидание.
После обеда мы втроем сидели в камералке. На мне был любимый малиновый свитер и зеленые брючки длиной чуть ниже колена, с разрезиками по внешним швам, за что местные модницы окрестили их "недошитыми" и спешно нашили точно таких же. Иван по-хозяйски развалился за столом у самой двери, хмельной и лукавый, а Рая – Рая наслаждалась, простая душа, его благополучным возвращением, его превосходным расположением духа.
Идиллию нарушил Людвиг.
– Нефть идет, Николаич, – сказал он, входя с мороза в затертой телогрейке, ватных штанах, рассевшихся грязных валенках. – Пена мазутная, в точности. Глянь, как перепачкался.
Я захлопала в ладоши.
– Ура! Это для меня, ко дню рождения. Чем не производственный подарок?!
– У тебя рождение, Ляксевна? Вот не знал. Поздравляю. Давай бог здоровья, как говорится, богатства и хорошего жениха.
– А богатства зачем? – рассмеялась я.
– Сама золото, – подхватил он. – Высшей пробы, как говорится.
– А ты откуда знаешь? – расхохотался Иван.
Людвиг смутился, мельком взглянул на Раису.
– Где уж нам… султанáм, – пробормотал в сторону.
– Что? – невнятно обеспокоилась Рая, но он уже направился к двери.
Спасая положение, я бросилась к нему.
– А за хорошего жениха благодарю от души, от души, от души, – и расцеловалась с мастером.
– Горько, – не по-хорошему сказал Иван.
– Людвиг, – продолжала я, – приходи ко мне на праздник.
Он смущенно развел руками.
– Подарка нет. Знать бы ране, такой бы отгрохал, – он был уже на пороге.
– Нефть принеси, – улыбнулась я.
– Насмешка это. А я бы ничего не пожалел, я бы в город сгонял, раз такое дело.
И не успел он договорить, как сильный удар чуть не сбил его с ног.
– Убирайся! – заорал Иван, швыряя на него дверь ногою.
Мастер остановился, схватившись за спину, ожидая разъяснительной шутки.
– Убирайся! – и дверь влетела намертво, и гул прошел по стенам.
В коридоре шаркали удаляющиеся шаги. Иван сидел, трудно дыша, с тяжелым обезображенным лицом.
Опустив голову, я молча ушла к себе.
Ничего-то сегодня не было, ни ложечки, ни… этого. Они уничтожили СКАЧАТЬ