Предпоследнее дознание. Юрий Валерьевич Максимов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Потому что, как оказалось, ее материалы – псевдонаучный бред, адекватно донести его до общества невозможно. А значит, чопорный сухарь Иваненко позаботится о том, чтобы наследство никогда не досталось Сергею.

      Карев задумался, каково это – когда дело твоей жизни оказывается пшиком? И каково это вообще – подчинить всю жизнь какому-то определенному делу, идее? Необычной жертвенностью и обстоятельностью веет от самой установки.

      – Инна, скажи, у тебя есть то, что ты могла бы назвать делом своей жизни?

      – Конечно, – откликнулась красавица, склонившись над холстом. – Рисовать мужа.

      – А если серьезно?

      – Если серьезно, то еще кормить и обстирывать его.

      – Что ж, буду иметь в виду.

      Сидя у окна, скрестив на груди руки и глубокомысленно пялясь на пузатую вазу, Карев понял, что ему все-таки стоит самому изучить материалы Ольги Федоровны.

* * *

      Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Даже в очень активном режиме на освоение ушло несколько дней. Стоя в ванной и начищая щеткой зубы, Карев слушал, как в правом ухе бесстрастный голос программы рассказывает о бомбардировках Киева; пролетая в прыгуне над городом, читал с экранчика планшета про оборону Сталинграда; вернувшись с работы домой, ковырялся правой рукой в тарелке с рисом, а левой перелистывал распечатку, вникая в перипетии Курской битвы.

      Древние сражения, гибель тысяч и миллионов людей, великие города, лежащие в руинах, концлагеря, чудовищные преступления, невероятный героизм, сотни источников, тысячи голосов…

      Все статьи прочесть не удалось – начальник требовал внятных результатов по делу Феклиной. Но и того, что Карев успел освоить, было достаточно, чтобы поколебать однозначные суждения профессора Радужного.

      Назрела необходимость повторной консультации, причем на этот раз с таким специалистом, который не побрезгует ознакомиться с материалами, доводами и аргументами Ольги Федоровны.

      В цитатах у нее особенно часто мелькало несколько фамилий ученых, из которых, как подсказала справочная, в Москве проживал только один: Алексей Иванович Лапшин.

* * *

      Кабинет профессора Лапшина располагался в том же Институте истории, но в другом крыле, и по размерам был существенно скромнее, чем у Радужного. Алексей Иванович оказался сурового вида старцем, почти лысым, но с роскошной седой бородой и скептическим прищуром блекло-зеленых глаз.

      – Ах, Оленька… – проговорил он, листая распечатки. – Ну, это я читал, ранняя вещица. Ее тогда еще публиковали… А вот это она мне сама приносила. Обсуждали с ней. Ага, подправила… И на меня ссылается… Да… А здесь что-то новенькое… Так, понял. Материалы к учебнику. Ясно. А что, собственно, требуется от меня? – старик посмотрел на следователя.

      – Я бы хотел понять, насколько взгляды Ольги Федоровны соответствуют или не соответствуют истине.

      – Вот как! Истина. СКАЧАТЬ