Тайная дочь от магната. Рождественская история. Даша Литовская

Чтение книги онлайн.

      Отдувая мокрую челку со лба – я впервые увидела свою девочку.

      – П-почему… она молчит? – голос осип, захрипел. В конце концов вовсе пропал.

      Доктор шлепнул легонько младенца, и она сразу же завопила на всю палату. Даже на всю больницу. А я счастливо откинулась на подушку и зарыдала в голос. Даже не знаю теперь кто из нас плакал громче.

      – Ну понятно теперь, в кого такой голосина, – цокнула Люда, подавая мне девочку на руки. – Как назовешь-то решила, мамаша?

      – Решила, – шмыгая носом, я впервые к ней прикоснулась. Втянула запах. – Анюта. Нюра…

      – Аню-ю-та, – довольно повторила за мной акушерка. – Красивая у тебя вышла Анюта.

      – Это не твой там папашка оккупировал двор? – посмотрела на меня одна из новоявленных мамочек с соседней койки.

      В палате нас четверо. И у всех есть мужья. Естественно, кроме меня. Ведь с Никитой я давно развелась.

      Поэтому девочки считают своим долгом по-отечески за меня переживать. И даже пытались сосватать молодому красивому доктору.

      Я напряглась и привстала с кровати.

      – Ко мне уж точно никто не может прийти, – отмахнулась, а сердце уже гулко забарабанило. Бах… Бабах… Бах!

      Тестов ДНК я, конечно, не делала. Решила, что не имеет значения, кто именно Анюткин отец. Это разве уменьшит как-то мою к ней любовь?

      Но, волей-неволей, вглядывалась в малышку, выискивая породистые черты сказочного мужчины, с которым провела одну волшебную ночь.

      Порою казалось, что она – его копия. А затем я убеждала себя, что и у донора глаза карие были, а волосы темные. Выбирать его внешность не приходилось, главной тогда была совместимость и высокие шансы.

      Но, ведь, если отец малышки – Вадим, это не страшно?

      Я не стану разыскивать и требовать помощи. Он и так осчастливил меня, подарив долгожданное Чудо.

      О котором никогда не узнает…

      – А к кому еще-то? – Катя уперла руки в пухленькие бока и посмотрела на меня строго. – Вчера только ты рожала. А сегодня еще никто. Своих то мы бы узнали. Вон, стоит, бедолага, к шарикам жмется, – кивает она на окно.

      – К каким еще шарикам?