– Привет.
Прозвучало высокомерно, но в то же время снисходительно.
– Хочешь пить? Есть?
– Пить. Апельсиновый сок. Есть потом.
– А ты все такая же наглая. Жизнь тебя не меняет.
Зато она менялась как по волшебству. Для Шопена одна, а по-настоящему совсем другая.
– Мы будем меня обсуждать?
– А что ты хочешь обсудить?
Но мы обе знали зачем я пришла. Обе понимали, что вся эта прелюдия фарс и он никому не нужен.
– подумала над моим предложением?
– подумала.
– И?
– Я согласна. Но у меня будут условия.
– То есть ты отдашь мне ребенка!
Она это выкрикнула и буквально засветилась от радости. Только мне это не понравилось. Я чуяла, что здесь есть подвох. Не могла она воспылать любовью к нерожденному малышу от меня. Есть запах гнильцы.
– Я проведу беременность в этом доме. Ты обеспечишь меня всем необходимым. Самое лучшее лечение, клиники, осмотры. Витамины, питание. После рождения ребенка ты дашь мне денег.
Она взглянула на меня так, будто пыталась проникнуть в самые тайные уголки моей души. В этом взгляде сквозило нечто большее, чем просто радость от победы, от ее неопровержимого триумфа. Телка меня сделала и она прекрасно это понимала. И хотя Татьяна всегда умела скрывать свои истинные намерения за маской безразличия, но сейчас её глаза излучали хитрость и уверенность в своем превосходстве.
– Хорошо, – согласилась она. – Но у меня тоже будут условия.
– протянула Телка, подходя и усаживаясь рядом со мной на диван. Её шелковый халат скользнул в сторону, открывая стройную ногу. Татьяна не стеснялась использовать свою красоту как оружие. За это я ненавидела ее еще больше. Потому что на ее лице нет страдания, нет боли по Виктору. Потому что она живет дальше и у нее все хорошо.
– После рождения ребёнка ты уйдешь. И больше мы с тобой не увидимся. Важно то, что ты будешь свободна от всех обязательств перед этим ребенком. И еще, – она приостановилась, готовясь нанести последний удар, – я хочу письменное соглашение, что после твоего отъезда ты откажешься от всех попыток найти меня и встретиться со мной.
Татьяна внимательно смотрела на меня, взвешивая каждое слово. Я молчала, а она продолжала говорить.
Да, я соглашусь на все, что ты попросила, – произнесла вдова Виктора. – Соглашусь на твои условия. Но помни, что я тоже не безропотная овца. И если ты попытаешься обмануть меня…
Она не закончила фразу, но и не нужно было. Угроза висела в воздухе, ощутимая и тяжелая, как духота перед грозой. Конечно, СКАЧАТЬ