столько веры, что выгнать на улицу, предать –равносильно убийству. Первое время Тойни только и делал, что ел и спал. А когда не спал, таскался хвостиком, будто опасался, что исчезну, и он вновь останется один. Говорил мальчишка мало, но все же рассказал, почему оказался на улице. Оказывается, у родителей был дом, торговая лавка и считались они обеспеченными горожанами. Но жизнь пошла наперекосяк, когда пропал караван, с которым его отец переправлял товары. Глава семейства заложил недвижимость, чтобы покрыть неустойку, а сам устроился погонщиком. Первая поездка прошла удачно, но из второй кормильца не дождались. Мать крутилась, как могла, распродавала остатки товара и имущество за копейки. Но жалкая выручка не покрыла долгов, а потому однажды ночью их дом навестили нехорошие люди и избили обоих до полусмерти. Что стало с матерью, Тойни не знал. Очнулся на мусорке и долгое время провел там, пока не зажили раны. Несколько раз пробирался в родной дом, но в нем поселились чужаки, которые гнали с порога, обзывая попрошайкой и отребьем. На улице мальчик столкнулся с такими же бездомными ребятишками. Обитали они на помойке, и за право находиться там требовали плату. Заработать можно было воровством или подачками. Первым Тойни физически не мог заниматься из-за ноги, которую сломали плохие люди. Кость срослась неправильно и теперь мальчик хромал. А попрошайничать… ничего другого не оставалось, но и тут не повезло. Мальчишки с соседнего квартала подкараулили новичка, избили и отобрали гроши, что получилось заработать. Вернуться без добычи бедняга не мог, все видели, как сердобольная госпожа сунула ему серебряк. За крысятничество полагалось суровое наказание, после которого редко кто выживал. Так что мальчишка забился в какую-то нору и пролежал там двое суток. Без еды и воды ослабел. Уже не надеялся на спасение, выполз наружу, чтобы умереть. Тогда-то и попался мне на глаза.
Помощником Тойни оказался способным и трудолюбивым. Брался за любую работу и никогда не жаловался, если уставал. Да и я особо не гоняла, поручала лишь то, что было по силам: чистку овощей, мытье кастрюль и сковородок, несложную готовку. Так что настрогать салат, пожарить картошку или сделать омлет мальчишка смог самостоятельно уже через неделю. К готовке у Тойни оказался талант – схватывал на лету, а потому с удовольствием учила его кухонным премудростям.
Постепенно и чета Суорренов привязалась к мальчику. Баловали, как собственного внука, и тот отвечал взаимной любовью. Иной раз даже ревновала, потому что ощущала, какие между ними бушуют чувства. Тойни нашел в Тане и Ильзе новых родителей, которых судьба так безжалостно отобрала. Меня же воспринимал как старшую сестру, заботливую, строгую и великодушную. Ага, не раз постреленку доставалось за убежавшее молоко или плохо отчищенную кастрюлю.
Это был вечер пятницы, когда в Корху прибывали торговцы из деревень, столовый зал переполнялся клиентами, а свободные комнаты – постояльцами. У меня от усталости гудели ноги, а заказы сыпались,
СКАЧАТЬ
