Так и подмывает позвонить Андрюхе. Достаю телефон, но тут же слышу быстрый топот. Мимо вихрем проносится Жужин муж, изрыгая проклятья, как дракон пламя. Двухметровый широкоплечий детина против моего обленившегося доходяги. Андрюха звонит в домофон и влетает в подъезд. Раскаты и переливы мужских голосов слышны даже через закрытые двери. Боем быков встречу двух мужей не назвать, скорее, сейчас состоится вынос тела. Обнажила бы голову, но уважения к покойному нет. Распахиваются окна – бенуар, бельэтаж и ложи первого яруса. Аркадия Никитична с Люськой, Клавдия с котом, и неясные профили за тюлем. Клавка даже подушку под локти подсунула, рассчитывала, видно, на затяжной спектакль. Мне из партера видно лучше всех. Дверь подъезда распахивается настежь. Андрей в забрызганной кровью рубахе, перекинув Костю через плечо, вываливается во двор и шагает к помойке. Костя молотит по Андрюхиной спине и дрыгает ногами, как похищенная невеста. Приседаю за кирпичной кладкой и, как музыку, слушаю все заслуженные эпитеты, изрыгаемые Андрюхой в адрес Константина и его предков. Тело, судя по грохоту и протестам, обретает покой в мусорном баке. Андрюха грохает тяжёлой крышкой и кричит:
– Ещё раз попадёшься мне, будешь ромашки из-под земли нюхать! Понял, тварь?
Из бака доносится невнятное мычание. Шаги удаляются. Выглядываю из укрытия. Андрюха собирает Жужины вещи под сердобольными взглядами группы народного контроля. Мне здесь больше делать нечего. Нет никакого желания лезть в помойку и доставать нечестивого мужа. Косте там самое место. Слышу, как открывается крышка, и тут же раздаётся рык Андрюхи:
– Куда?
Крышка с лязгом захлопывается. Небеса, с каким же ничтожеством я жила! Но ведь он не всегда был таким. Почему-то же я вышла за него и ребёночка родила. Конечно, по тёмным улицам ходить с Костей всегда было страшновато, зато весело. Язык у него Подвешен что надо, и рассмешить умеет. Обходительный такой. Про таких говорят: «Ласковый телёнок двух мамок сосёт». Ладно, пора и честь знать. А то меня моё одноглазое ходячее бревно с ягодами в соломенной бороде поди совсем заждалось в лесу. Сидит там один-одинёшенек. Надо будет ему подарок на ветке дерева оставить. Чтобы охранялось лучше.
В гипермаркете первым делом иду в отдел для дома и дачи за спреем от комаров. Взгляд падает на удобное раскладное кресло с подголовником и зонт от солнца. Вряд ли в охотничьей избе найдётся подобная роскошь. Беру! Чувствую себя Эллочкой-людоедкой[1], попавшей на аукцион антиквариата. Почесав затылок, закидываю в тележку: пакет углей, связку дров, разжигу, мангал, шампуры. Ещё СКАЧАТЬ