Перехват инициативы. Сергей Самаров

Чтение книги онлайн.

      Я набрал номер. И только тут подумал, что пять минут назад прятался от ментов так, словно был в самом деле в чем-то виноват.

      ВАЛЕРИЙ СТАДНЮК, КАПИТАН, НАЧАЛЬНИК ОТДЕЛА УГОЛОВНОГО РОЗЫСКА АДМИНИСТРАТИВНОГО ОКРУГА

      Лейтенант Суглобов расстарался... К приезду следственной бригады стул перед рабочим столом в моем кабинете оказался занят крепким парнем в окровавленной одежде. По заклеенному вместе с половиной лица носу и большущей повязке на правой руке я без особого труда догадался, что это и есть единственная уцелевшая жертва расстрела «Шкоды Фабия». Сам Суглобов сидел на широком подоконнике и беззаботно мотал ногами. Можно было с разбегу приступить к допросу, но для начала следовало и соответствующее настроение создать, чтобы оно в воздухе витало и помогало нашему гостю правильно отвечать.

      – Это ты его так разукрасил? Я же просил тебя сильно не усердствовать... – усевшись за стол, спросил я лейтенанта с легким, но ощутимым укором. – У меня всегда рука дрожит, когда приходится бить по перевязке.

      – Не-а... Это Федю без меня, – ответил Костя, вдумчиво растягивая фразу и с удовольствием поддерживая тему. – Я же для начала всегда ноги ломаю, чтоб они вперед человека не убежали. А потом уже все остальное... Стиль работы собственных сотрудников, товарищ капитан, следовало бы знать.

      Я наклонился через стол и посмотрел на ноги задержанного. Они оказались без гипса, и меня это, очевидно, устроило.

      – Обыскали своего Федю? – спросил я Суглобова. – На предмет того, что нормальные люди в карманах не носят.

      – Перочинный ножичек. С маникюрной пилкой. Вроде бы пустячок... Правда, все заточено так, что человека можно, как свинью, зарезать. Только резать долго придется... Я и подумал – а вдруг он садист-маньяк... Ножичек на предмет поиска следов крови на экспертизу отправили... Скоро должны сообщить. Сижу вот, жду, потому что сам Федя брать на себя ничего не хочет и в «признанку» не идет.

      – А за что меня вообще арестовали? – голос у Феди подрагивал, хотя заклеенная физиономия пыталась изобразить возмущение, с его точки зрения, законное. Но я уже давно убедился, что наши граждане законов не знают, и этим следовало пользоваться. А переживать Феде было от чего. Выжить после такого массированного обстрела и угодить в лапы к ментам-садистам – что может быть страшнее. Вроде бы и жертва, однако и не только, судя по нашему с ним обращению. И парень терялся в недоумении. Но мне надо было, чтобы он не просто терялся, а боялся. Когда человек трусит, у него подсознание начинает усиленно работать и пробуждает чувство самосохранения, а оно, в свою очередь, заставляет много говорить.

      – Отпечатки пальцев? – не обращая внимания на вопрос, спросил я лейтенанта.

      – «Прокатали», тоже отправили на идентификацию. С тех пальчиков, которые у него уцелели... Сейчас всю преступную биографию Феди поднимут, где и как он наследил. И тогда уже смело нацепим на него наручники... Главное, товарищ капитан, чтоб они не спутали, как в прошлый раз. А то тогда парня, помните, ни за что тридцать суток в СИЗОСКАЧАТЬ