Здесь водятся комары!. Руслан Ходяков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      – Да успокойся ты, сейчас все будет! – попытался я его урезонить. Настроение у меня было мрачное, богопокорное. Хотелось думать о вечном. О том, как будет Ладе – хорошо или плохо, а не ругаться. Все равно в могилу не опоздаешь.

      Витька посмотрел на меня страшными глазами и повернул ключ зажигания.

      – Все в порядке, мальчики? – обеспокоено спросила Таська, которая все это время оставалась в машине.

      – В порядке, – процедил Витька сквозь зубы, и, дав полный газ, рванул с места.

      На участке я и Витька, не сговариваясь, принесли по кладбищенской скамеечке, попросили водителя открыть люк сзади автобуса и, вытащив гроб, поставили его на импровизированное траурное ложе.

      – Открывать? – спросил Витька, глядя мне в глаза. Я кивнул. Витя принялся расщелкивать крепления крышки. Тася зарыдала и бросилась мне на грудь. Крышку сняли.

      Лада была как живая. Словно не умирала, словно уснула и вот-вот должна была проснуться, встать и сказать: «А клево я вас всех надула!» Я впервые почувствовал, что мне хочется заплакать. Нет, не пустить скупую мужскую слезу, а именно заплакать с гортанным стоном, со всхлипываниями и причитаниями. Тася, мельком взглянув на матовое, безупречно чистое лицо Лады, вскрикнула: «Ладочка», – и, зарыдав громче прежнего, при жалась к моей груди. Она была единственной ее подругой, Витька, стоявший у изголовья и до белизны закусивший нижнюю губу, единственным другом, а я, глупо глядевший в ее почти живое лицо, тем, кого она любила больше всех людей на свете. Так уж получилось. Поэтому только трое мы провожали ее туда, откуда, как известно, не возвращаются. Никогда. Какое страшное слово «никогда». Сколько обреченности, сколько нудной, как зубная боль, безнадежности содержится в нем. Оно как стена, о которую можно расшибить голову. Стена невидимая и несокрушима. Никогда. Я смотрел в лицо Лады и вдруг почувствовал, что мне невыносимо захотелось заглянуть ей в глаза. Я готов был дать руку на отсечение, что в них горела бы жизнь, они светились бы прежней игривой дерзостью. Черт побери! Я чувствовал этот взгляд! Сквозь белоснежные веки. Из-под длинных ресниц. Он буравил меня. Терзал! «Я тебя не оставлю, Беркутов! Никогда,» – всплыла в памяти ее фраза из последнего нашего разговора, Господи! Опять «никогда!» Я не выдержал и отвернулся.

      – Хватит? – выдавил из себя Витька – Ой, деточки, молодая какая! – это сказала незаметно появившаяся старушка, пришедшая навестить своего покойного мужа, то же похороненного на этом участке

      – Хватит? – снова спросил Витька. Таська затрясла головой и полезла в сумочку за носовым платком. Тушь растеклась по ее опухшему от слез личику.

      – Молодая какая… – еще раз повторила старушка и, кивая головой, побрела меж крестов в дальний конец участка.

      Витька закрыл крышку. Послышался звук приближающегося трактора. Пока трактор-экскаватор рыл яму в не успевшей еще промерзнуть земле, СКАЧАТЬ