Операция «Канкан». Анатолий Матвиенко

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Зиновий Гойхман, схлопотавший от меня по мордасам. Я из немецкой поволжской семьи.

      Ганс Карлович побаивается Васю, больше ко мне тянется.

      – Скажите, Волга, вы – человек образованный, в отличие от… От остального контингента. Как же вы… во всем этом…

      Во всем этом навозе? Кричу от восторга! С детства мечтал. Но – так выпало.

      – Первые сутки на стену лез. Задирался и дрался со всеми, чуть не пришили. Потом один дедок, из воров-законников, тихо так говорит: не мельтеши. Прими зону, и она тебя примет. Другого не будет. И завтра, и через месяц, и через год. Я твердо решил приспособиться и выжить, сколько бы ни впаяли – десять, пятнадцать лет. В лагере моя образованность до звезды.

      Оловянные глазки Фашиста изумленно моргают.

      – Но в лагере есть же культурные! Инженеры, служащие.

      Смотрю сочувственно.

      – Есть. Их так и зовут – лагерная пыль. Выживать на зоне, даже получать некие радости этой жизни умеют только воры. Я у блатных учусь – держаться, говорить, вести себя по понятиям.

      – Получается?

      – Не всегда. Зачем-то на Тунгуса с Зямой сорвался. Подфартило – этап ушел. Законники мне бы растусовали, что рамсы попутал, – замечаю его непонятливость и перевожу с тюремного на русский: – Популярно объяснили бы мою ошибку, возможно – пером в бок.

      Ганса не радует перспектива становиться законченным зэком.

      – Покурить бы…

      Ну, здесь нет папиросного ларька. Пиджак с кровавым пятном уплывает в недра камеры, взамен получаем горсть табака-самосада и кривые обрывки газетной бумаги.

      – Учись, Фашист, – веско талдычит Василий. – Курева всегда мало.

      Он глубоко вдыхает вонючий дым, отдает мне самокрутку. Бывший владелец пиджака получает бычок последним. Всего одна жалкая затяжка, и огонек обжигает пальцы.

      – У вас в Германии, небось, сигары буржуйские?

      Новичок не успевает ответить Трактору, что он советский немец. Наши национальные откровения прерываются. Пупок с лычками сержанта выводит меня и Мюллера в коридор, втыкает носом в стену. Гремят замки, лязгают двери, повторяя в миллиардный раз тюремную музыку. Нас ведут куда-то вниз через бесконечные лестницы и проходы, широкие по дореволюционной моде. Но даже бесконечность рано или поздно достигает финиша. В нашем случае это пенал метр на два метра, не только без койки, но даже без стула. Наконец, меня вталкивают в допросную камеру, где стол и два табурета, все привинчено к полу. Хмурый лейтенант госбезопасности топчется на месте. В руках у него тощая папочка с моей фамилией на обложке, протягивает ее капитану, что занял насест за столом.

      – Еще один, товарищ капитан. Пятьдесят восьмая – двенадцать, недонесение о контрреволюционном преступлении.

      Старший из двух гэбэшников – наверняка любимец женщин, чернявый красавчик кавказского типа с тонкой полоской усов. Летеха такой же СКАЧАТЬ