.

Чтение книги онлайн.

      Михайла с тревогой прислушивался к разговору между братьями, и только когда Козьма Миныч пошел к выходу, он с облегченьем перевел дух.

      Горница опустела. Дорофей и Домна пошли провожать гостя во двор, а Марфуша прямо из сеней побежала наверх, в свою светелку.

      Через минуту из сеней вбежал Степка и быстро зашептал Михайле:

      – Михалка, сестрица велела, как все спать полягут, зайди в холодную горницу, она туда сойдет.

      У Михайлы все лицо засветилось. Он потрепал Степку по плечу, так он ему люб стал. Главное, глаза у него, точь-в-точь как у Марфуши, большие, темные.

      – Спасибо, Степка, я тебе завтра кнут подарю долгий – кубарь запускать.

      Только что обрадованный Степка убежал опять в сени, как оттуда ввалился Дорофей, которого заботливо поддерживала Домна Терентьевна. Во дворе его опять сильней разобрал хмель.

      Увидев Михайлу, он что-то припомнил, но уже не мог ясно выразить – язык плохо его слушался.

      – Мы с тобой, стало быть, Михалка, того, посидим вместях… вот только полежать бы мне малость… с устатку…

      – Вот, вот, Дорофеюшка, ты ляг на полати. Михалка, помоги-ка хозяину. А ты, Феклуша, собирай живей со стола.

      Михайла с готовностью стал на лавку и помог взгромоздить Дорофея на полати и уложить его там головой на подушки. Не успел он спрыгнуть на пол, как с полатей раздался заливистый храп.

      – Степка, ложись, чего вертишься под ногами, – распоряжалась Домна Терентьевна. – А тебе, Михалка, тут, что ли, на лавке велю постелить?

      – Не надо, Домна Терентьевна. Я с обозчиками на сеновале пересплю, как завсегда, – ответил Михайла, с тревогой посматривая на Феклу и соображая, сколько еще времени она будет тут мыть и убирать посуду. Но, точно в ответ ему, Домна Терентьевна сказала ей:

      – Забирай всю посуду в естовую избу, там перемоешь. А сюда уж поутру принесешь. Я тоже ложиться буду.

      Успокоенный Михайла поклонился хозяйке и вышел в сени. За ним сейчас же пробежала во двор Феклуша, забрав в охапку груду чашек.

      Михайла в раздумье постоял несколько минут в сенях. Он боялся, как бы, если он выйдет во двор, Домна Терентьевна не заперла наружную дверь. Как же он тогда попадет в холодную горницу. Дверь в нее выходила тоже в сени, напротив двери в теплую горницу. Он рассудил, что Домна, наверно, не станет заглядывать в ту горницу, где хозяева жили только летом. Стараясь не зашуметь, он приоткрыл дверь напротив, прошел в летнюю горницу и затворил за собой дверь. И верно, только что он на всякий случай забился в самый темный угол, дверь из теплой горницы в сени отворилась, хозяйка, что-то тихонько приговаривая, вышла в сени, и Михайла услышал стук задвигаемого засова. Вот шаги ее зашаркали обратно и, к ужасу Михайлы, приостановились у его двери. Домна что-то пошарила на двери и сразу же отошла, подошла к лестнице наверх в светелку и негромко окликнула:

      – Марфуша, а Марфуша, спишь, что ли?

      Никто не отзывался.

      – Спит, – пробормотала СКАЧАТЬ