Довольны остались все, ну разве что, кроме нашего ботаника, который всё пытался путём промышленного шпионажа заиметь наши агромагические разработки. Со второй попытки Мефодий таки смог этому деятелю засадить полный заряд соли пониже спины, заставив потом полдня отмачивать задницу в ближайшей речке.
– А, Вольдемар! – замахал мне старец с крыльца, где сидел, оборудовав позицию для стрельбы из кресла с пледом и столика, на котором лежало само ружьё, – заходи, заходи.
– Ну что, – поинтересовался я, поднимаясь к нему и присаживаясь на перила, – не тревожили больше ракамакцы?
Мы не стали разочаровывать старика, пусть считает, что он тогда героически отбил атаку шпионов Протектората. Всё-таки ветеран, да и не погиб никто. Заодно мои усвоили правило не бросаться магией направо и налево.
– Проклятые некрофилы! – ругнулся Мефодий, – нет, уже неделю как не видел. Боятся моей боевой подруги.
Он ласково похлопал ладонью по ружью.
– И ведь знаешь, какие подлые, – повернулся он ко мне в кресле, – постоянно притворяются, то они мои соседи, то с магистрата, то купцы. Сборщиками податей, представляешь, назывались. Ещё смели орать, про какой-то налог на землю. Землю переданную мне императорским указом! Настырные такие оказались, три раза приходили.
– И что, отстали? – с интересом переспросил я.
– А куда они денутся, – хохотнул ветеран, – я старый солдат, в переговоры с врагом не вступаю, стреляю на звук.
Я тоже посмеялся. Затем уточнил:
– То есть пока у нас всё впорядке, на поле без происшествий?
– Ну как, – задумчиво почесал Мефодий затылок, – не совсем. Деруться часто.
– Кто дерётся? – не понял я.
– Ну пшеница, – пояснил старик, – с разных делянок. То спокойно себя ведут, то не-нет, махач устроят, бегай разнимай потом. Да вон, сам посмотри.
Мефодий ткнул пальцем в сторону наших опытных посадок и ломающимся старческим голосом заорал:
– А ну прекратили! Прекратили кому говорю!
Я присмотрелся в том направлении, куда он показывал, и ахнул. Ровно на границе между двух квадратов, засеянных разными образцами пшеницы, словно бушевала мини буря, стебли активно махались друг с другом, хлеща колосьями и, то и дело, выбивая друг у друга зёрна.
– И вот так каждый раз, – проговорил старик, хватая и ловко снаряжая фузею, – порасхлещутся, что полупустые потом стоят, кому они нужны потом такие будут? И чего не поделили, не пойму.
Прицелившись, он выстрелил прямо поверх пшеницы, что магическим образом её угомонило.
“Наверное, потому что соль, – подумал я, – соль им вредна, чувствуют, похоже”.
– Ну вот, – Мефодий вновь уложил ружьё на стол, – теперь порядок.
– Да СКАЧАТЬ