Гидра. Максим Кабир

Чтение книги онлайн.

      Монстры были быстры. Но Заяц… почему Заяц? Из-за фамилии? Зайцев, Зайченко, Зайко? Нет, его фамилия была Петров. А Зайцем его прозвали в школе за невероятную скорость, которую умели развивать его длинные ноги.

      Как давно он не бегал… сквозь лес… к свободе… Он видел, как на горе появляются словно грибы после дождя опоры ЛЭПа. Те, кто их ставит, – нормальные люди – совсем близко. Не представляют, что творится на берегу Ахерона…

      Нет, Заяц не будет ждать. Он вспомнил, как вечером Золотарев явился к котловану – его сопровождали похожий на робота Енин и мерзкая тетка по имени Стешка. Золотарев объявил, что на сегодня работа закончена, жертвоприношения отменяются, разрешен, нет, настоятельно рекомендован душ, и завтрашний день объявляется выходным. Заяц не поверил бы, если бы не видел своими глазами: многие пленники улыбались. А кто-то зааплодировал бригадиру. Не марионетка. Обычный человек.

      Заяц встал с нар – накрытого мешковиной поддона. Из худой подушки вынул газетный сверток. Управляясь с буровыми трубами, он мысленно квалифицировал врага. Шогготы – так он назвал чудовищ, в честь протоплазменных зверей, обитающих в той части Антарктиды, которую присоединил к себе Советский Союз. Марионетки – тупоголовые слуги Золотарева. Конвоиры, капитан Енин, Ярцев. Но повариха Стешка не походила на марионетку, она словно бы добровольно творила все эти мерзости. На прошлой неделе полоснула кухонным ножом по лицу инженера, подавившегося ее червивой кашей. И Золотарев, безусловно, не был марионеткой.

      А еще…

      «Не думай об этом, не сейчас, не ночью…»

      Еще была матушка, которую бригадир упоминал вскользь.

      У Зайца заныло в желудке. Попросились обратно концлагерные харчи. Выдумка сумасшедшего Золотарева или реальная матка, породившая шогготов…

      «Что мы копаем?»

      Заяц на ощупь добрался до нужных нар.

      – Егорыч…

      – А?..

      – Егорыч, проснись.

      Багермейстер шевельнулся. Главный на земснаряде, батька всему экипажу, за недели ада он постарел лет на десять, и Заяц иногда замечал, как багермейстер трет грудь с левой стороны.

      – Юнга? Ты чего?

      – Егорыч, я сбегу.

      – Брось. Спи.

      – Егорыч, я твердо решил.

      Багермейстер сел на нарах.

      – Окстись. Я тебя хоронить не буду. Другие пытались, где они?

      – У других не было плана. Рванули с котлована – получили в спину.

      – А у тебя план?

      – Ну.

      – Говори.

      Заяц почти прижался щекой к бороде Егорыча.

      – Завтра выходной. Прилетят какие-то столичные артисты.

      – Ничем они не помогут, – вздохнул багермейстер. – А если станешь им правду рассказывать, что тут да как, их кокнут вместе с тобой, и концы в Ахерон.

      – Я раньше убегу. До концерта. Егорыч, в душевой СКАЧАТЬ