Одинокая луна в Сарасина. Японские лирические дневники. Сборник
Чтение книги онлайн.
Читать онлайн книгу Одинокая луна в Сарасина. Японские лирические дневники - Сборник страница 1
Название: Одинокая луна в Сарасина. Японские лирические дневники
Автор: Сборник
Издательство: ФТМ
isbn: 978-5-17-161521-5
isbn:
Дочь аристократа и сановника Сугавара-но Такасуэ вошла в историю просто как Дочь Такасуэ, собственное имя её неизвестно. В её коротком дневнике «Сарасина никки» уместилось почти сорок лет жизни – привязанности и утраты, замужество и дети, придворная служба и паломничество в отдалённые храмы. Можно было бы сказать, что вся её жизнь проходит перед нами в этих мемуарах, но мы не знаем, когда умерла Дочь Такасуэ. Возможно, после окончания дневника (ей уже было за пятьдесят) она удалилась в тихую горную обитель и там окончила дни в молитве, уповая на милость будды Амиды, который на склоне лет явился ей в видении. А может быть, Дочь Такасуэ нашла утешение в своих любимых повестях и романах, только теперь уже как автор, а не как читательница. Ведь традиция приписывает Дочери Такасуэ четыре повести – две утеряны, а две дошли до нас, хоть и в неполном виде. Действительно ли Дочь Такасуэ написала их, остаётся предметом спора учёных.
Весьма вероятно, что молва сохранила память об этой даме как об авторе множества романов не без влияния её дневника. Дневник «Сарасина никки» рисует образ робкой и нелюдимой мечтательницы, которая «влюблялась в обманы», представляла себя героиней романа, нередко грезила наяву, а сны хранила в памяти не менее бережно, чем впечатления реальной жизни. К счастью, этот одинокий голос не угас в веках, не затерялся в хоре и по сей день звучит печально, искренне и чисто.
Япония XI в., в которой жила Дочь Такасуэ, была в некотором смысле уникальным местом на Земле. Здесь существовали уже и романы, и восторженные их читательницы, и традиция поверять душу дневнику. По большей части и читательницы, и писательницы были женщины. Такой редкий факт в истории мировой культуры не раз становился предметом анализа, поэтому здесь мы не будем останавливаться на нём подробно. Заметим лишь, что литература на родном, японском языке, существовала параллельно с литературой на китайском, которая и считалась долгое время истинно ценной, а посему достойной внимания мужчин. Если стихи на японском языке уже к началу X в. утвердили своё место в общественном сознании, то первое из известных нам произведений дневникового жанра на японском языке, хоть и было написано мужчиной, но от лица женщины. Это был «Дневник путешествия из Тоса в столицу» («Тоса никки», X в.) поэта и учёного Ки-но Цураюки. Созданная в IX в. японская слоговая азбука, позволявшая без знания китайских иероглифов писать на родном языке письма, записывать стихи, интересные истории, считалась «женскими письменами», но она-то и дала развитие блестящей поэзии и прозе.
Конечно, литература была привилегией немногих, и при ближайшем рассмотрении оказывается, что авторы дошедших до нас знаменитых романов и дневников нередко были связаны близкими родственными узами. Культура и цивилизация сосредоточены были в одном-единственном городе, он назывался Хэйан-кё (Столица Мира и Покоя), и потому целая эпоха японской истории (X–XII вв.) получила имя «хэйанской» или «эпохи Хэйан». Оправдав своё название, эпоха действительно была мирной, войны в стране не велись.
От столицы, некогда располагавшейся на месте нынешнего города Киото, мало что сохранилось до наших дней, но хэйанская культура оказалась столь плодотворной и адекватной национальному миропониманию, что в претворённом виде она усвоена была и поколениями, жившими в эпоху феодальных войн, уничтоживших город Хэйан, и теми самураями и горожанами, что населяли «закрытую» от внешнего мира Японию при сёгунах Токугава (XVII–XIX вв.), да и сегодняшние японцы осознают себя её наследниками.
Город Хэйан, насчитывавший в XI в. около ста тысяч жителей, был прежде всего столицей японских императоров, считавших себя потомками солнечной богини Аматэрасу. От императорского дворца, расположенного в северной части города и представлявшего собой комплекс обнесённых стеной деревянных одноэтажных строений, тянулся к югу широкий проспект, который вместе с параллельными более узкими улицами и перпендикулярными «линиями» (их было девять) организовывал пространство города строго регулярно и по плану – сказывалось влияние китайской градостроительной традиции.
Усадьбы самых знатных семей располагались в непосредственной близости от дворца. Представители этих семейств, как правило старинных родов, состояли на государственной службе, причём сложная иерархия рангов регламентировала общественный вес той или иной должности. За службу жаловали земли, драгоценности и ткани, а также новые чины.
Разумеется, издавна между крупными и могущественными родами шла борьба за близость к императору, но уже начиная с середины IX в. власть оказалась в руках семьи Фудзивара. Этот род поставлял императорам жён и наложниц и вершил государственную политику через систему регентства над малолетними правителями. Когда умер самый могущественный из рода Фудзивара, Фудзивара-но Митинага (966–1017), автор дневника «Сарасина никки» была ребёнком. Став взрослой, Дочь Такасуэ служила придворной дамой во дворце, принадлежавшем сыну Митинага, государственному канцлеру Фудзивара-но Ёримити, унаследовавшему от отца власть. Система централизованного управления СКАЧАТЬ