Мальчик, дяденька и я. Денис Драгунский

Чтение книги онлайн.

      Дом творчества был напротив железнодорожной станции; территория, огороженная низеньким забором, выходила прямо к морю, вернее, к Рижскому заливу. Именно в этом месте, в Дубултах, находится самый узкий перешеек между Рижским заливом и рекой Лиелупе, что в переводе значит «Большая река». Сама река была не очень большая, гораздо меньше Даугавы, но все-таки вполне солидная. По ней тогда плавали баржи и пассажирские кораблики – сейчас этого уже нет. Еще нам рассказывали, что река Лиелупе невероятно, просто чудовищно глубока – двадцать, тридцать, а кое-где и сорок метров. В это верилось, потому что, когда входил в воду, через два-три шага дно резко обрывалось вниз, в бездну.

      А примерно в трехстах метрах, если пройти через территорию Дома творчества, был Рижский залив, и он, наоборот, был утомительно мелким. Надо было идти пятьдесят, а то и сто шагов, прежде чем намочишь трусы. Поэтому мы обычно плавали на мелководье, не заходя особенно далеко и время от времени натыкаясь коленками на песчаное дно. В других местах было чуть-чуть поглубже, но у нас в Дубултах – вот так.

      Однако именно здесь, именно в этой мелкой воде много-много лет назад утонул, купаясь, великий русский критик Дмитрий Иванович Писарев. Тот самый, который сказал, что сапоги важнее Пушкина и что в России нужны не школы, а университеты. Ему было всего двадцать восемь лет, и он уже успел написать четыре тома хулиганских статей. Можете себе представить, что было бы, если бы он дожил хотя бы до пятидесяти? Вполне возможно, что революция в России случилась бы на двадцать лет раньше и вообще всё было бы по-другому.