Я старался больше бороды из капюшона не высовывать. Если позволяли проехаться на осле, благодарил, не разрешали, шёл тихо. Телефон не доставал, фонариком не светил. Спал около французов. Однажды дали мне хаша, видать совсем дела плохи, раз незнакомцам хаш дают. Взять я взять, но не курил. По выходу из города сразу нашёл себе отличный посох и с ним периодически прикидывался хромым. Лицо моё такое чёрное и старое от ветра и золы, что похоже, меня считают бербером. Халат и молчание очень подходят. Подслушал, что Переживших многих убили, кого пьяным нашли – утопили, несколько человек выбросились из высоких риадов на улицу. Убили какого-то знатного полицейского. Но всё обрывками, всё сплетнями. Брели мы так с видимостью общего дела две ночи вполне спокойно. Пока на третью ночь один из французов не сошёл с ума. Он стал бегать по дороге и кричать, рвал одежду на себе, а когда стали его ловить, сильно ударил одного. Связали и положили в повозку. Но хозяин повозки, седой араб, отказался бесплатно везти. Торговались с другими французами, все были недовольны. А связанный тем временем умер. Его компаньоны оказались как варёные, копать не могли, похоронить не решили как. Тупари. В общем, Федя, заложили его камнями плотно, на перекрёстке, и смастерили знак распятого бога из куска крыла ракеты. Каждый, включая тёток в чёрных балахонах с прорезями для глаз положили по камню сверху тела. Всё равно животные растащат. Копать надо. Эх, французы. Кстати, когда клали камни, а их тут вдоволь, ходить никуда не надо, по рукам арабских женщин я понял, что некоторые – это спрятавшиеся под платьями мужчины. Даже чёрные перчатки, что у всех обычно, не укрыли от меня несколько широких ладоней с костяшками. Явно мужских. Так что все хороши, каждый в нашем караване с секретом, не только я. На другой день порвалась обувь у меня. Пришлось буквально на ходу чинить. В дырку вставил, сложил вчетверо, какую-то плотную бумагу. Когда менял её, оказалось это письмо на французском. Из Марракеша в Марсель. Просто так на дороге валялось. Почта. Когда это всё было? Когда письма разносили, помнишь? Тайна. Как весь наш караван. И никто не заинтересован в огласке и снятии масок. Так, Федя, доковыляли мы до Феса, где обоз наш моментально растворился. Будто не знали мы друг друга. Разбежались ещё до первого поста у двойных, обложенных плиткой, ворот. По старой привычке я осел на краю медины, ближе к воротам, на последнем этаже с виду заброшенного риада. Пост не проходил, пролез в щель крепостной стены. Может быть выбрал жильё неудачно, уж больно богато выглядели первые этажи и вещи растащили слабо. Даже мебель и унитазы целы. Может хозяин ещё здесь. Я запер посохом дверь в самом узком месте между третьим и четвёртым ярусом и пользуясь тем, что моя терраса выше соседних стал вычислять, где жилое, где нет и насколько разрушен в общем город. Приятной неожиданностью стало наличие воды в трубах и электричества в сети. Из занавесок я сделал себе простынь. На ресепшн вынул из кресла мягкую часть сидения и забрал как подушку. Если бы не урчащий живот, то могу сказать, Федя, что я попал в пятизвёздочный рай. Пусть мне сегодня
СКАЧАТЬ
