Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1. Игал Халфин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ одна партийная группировка победила другую. Большевики общались на языке, который не только отражал, но и формировал их мировоззрение, и оперировали только теми категориями, которые имелись в их распоряжении. Язык этот вырабатывал свои правила применения, обладал своими семантикой и фразеологией, которые накладывались на «естественный» (в нашем случае русский) язык. Чтобы понять те или иные значимые эффекты языкового общения большевиков, недостаточно понимать значения слов – не менее важно обратиться к выбору лексики, эмоциональному оформлению речи. Тогда сразу становится заметна значительная власть языка над говорящим. Манера выражаться говорила о партийце больше, чем, возможно, он сам хотел бы сказать. Словно становясь вещественным объектом для рассмотрения, язык «опредмечивался» как значимая характеристика говорящего (подобно чертам внешности или фактам биографии) и зачастую превращался из средства коммуникации в ее цель. Это особенно заметно в стенограммах дискуссий на местах и протоколах контрольных комиссий, то есть везде, где шел процесс формирования партийного дискурса в отношении инакомыслия. До конца дискуссии не было понятно, кто стороны спора. Дискурс об оппозиции оставался весьма вариативным до конца 1927 года; на оппозиционеров указывали уже постфактум.

      Ниже мы отслеживаем интенцию выступавших, их мировоззрение и политические наклонности. В то же время мы задаемся вопросом: где были их «слепые места», как предпосылки говорящих ограничивали то, что могло появиться в их языке? Чтобы понять, как язык манипулировал большевиками, нужно обнаружить его имплицитные смыслы, скрытые составляющие его мира. Надо погрузиться в то, что можно назвать «политической грамматикой» языка большевиков, проговорить то, что часто оставалось непроговоренным. Как только мы разберемся в допущениях, структурирующих взгляд эпохи, – допущениях, относящихся к обществу, политике и истории, – проявится взаимосвязь между отдельными, иногда, казалось бы, противоречивыми высказываниями. Код большевистского дискурса будет взломан.

      Партсобрание было той публичной сферой, где большевики всех званий, мнений и пристрастий встречались друг с другом. Коммунистическая манера говорить о вещах завораживала, мобилизовывала, придавала вкус жизни. Большевики, судя по материалам дискуссии, постоянно спорили, импровизировали. Далеко не пассивные или запуганные, участники дискуссии говорили постоянно, выражая свое политическое кредо кто как умел: каждый чувствовал, что влияет на ситуацию. При составлении корпуса устной речи большевиков приходит на ум термин «социолект»: партии удалось создать в рамках повседневного языка дополнительную вербальную знаковую систему, свой социолект, использование которого стало отличительной чертой общения большевиков друг с другом. Слово «товарищ» ярко иллюстрирует переход в 1920‑е годы норм политического общения в языковую норму русскоязычного лингвокультурного сообщества. Частое использование сокращений – СКАЧАТЬ