две террористические группы троцкистов, готовивших покушение на жизнь Сталина. Ягода и Агранов определяли новые ориентиры борьбы: «Во главу угла нашей тактики при разработке нелегальной троцкистской организации по-прежнему должно быть поставлено разложение троцкистских рядов. <…> Там, где это представляется по агентурным условиям возможным, необходимо проводить идею немедленной ликвидации фракционной работы и возвращения в ряды ВКП(б) ввиду беспочвенности оппозиции и ее превращения в центр притяжения для всех элементов, недовольных коммунистическим режимом. Эта идея должна находить себе сторонников из числа членов нелегальной троцкистской организации, которые, восприняв эту мысль, должны повести борьбу внутри самой организации с целью ее ослабления, расщепления и, в конечном счете, разрушения». Очень важен был вопрос оперативного учета – как для ОГПУ, так и для историка, который знает, как учетные данные будут использованы во время Большого террора. «Уже в письме от 15 июня 1928 г. мы дали указание поставить учет оппозиционных фракций и групп на должную высоту и о необходимости его централизации», – говорилось в циркуляре. Руководство ОГПУ сожалело, что «ряд наших органов до сих пор не представил нам списков своего учета. Этим затрудняется учет наличных кадров троцкистской фракции и полная характеристика состояния этой фракции. Для облегчения работы по постановке учета нами в ближайшие дни будут разосланы на места карточки учета и дела-формуляры, которые подлежат срочному заполнению согласно специальной инструкции. Не позднее месячного срока со дня получения этих карточек они должны быть заполнены и отправлены в СО ОГПУ для установления центрального учета». При сравнении февральского циркуляра 1929 года с «Информационным письмом», подписанным теми же авторами шестью месяцами ранее, бросается в глаза, что чекисты, исполняя инструкции высшего партийного руководства, перешли от относительно толерантного отношения к оппозиционерам к курсу на репрессии. Сотрудники ОГПУ получили политико-психологическую индоктринацию относительно крайней враждебности оппозиции и необходимости выкорчевывать ее любыми методами62. Для узкого круга своих работников ГПУ издало ряд книг, обобщающих опыт проникновения агентов в партии кадетов, меньшевиков, эсеров, монархистов и в ряды церковников. Чекисты хвастались перед Абрамовичем, что деятельность всех партий, действовавших в СССР подпольно, парализовалась большим количеством агентов. «Доходило до того, что из каждых трех подпольщиков один-два были агентами – завербованными или подосланными»63.
После XV съезда ОГПУ принялось энергично пополнять свои секретные картотеки, заводя так называемые карточки учета и дела-формуляры. Для этого чекисты обрабатывали внушительные массивы данных на потенциально нелояльных лиц, оппозиционеров и симпатизирующих им. В 1928 году на оперативном учете сибирских работников госбезопасности стояло 2058 человек из числа троцкистов, членов
СКАЧАТЬ
