Культурная практика приказа. Гульнара Хайдарова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ неопределенное время начале? Свершенное будущее в настоящем? И что является оборотной стороной такого знания о мифе до всякого мифа? С ним обстоит так же как с жертвой, которая уже отдала себя на заклание – до всякого момента ее вызова. (Мы не спрашиваем здесь психоаналитически или политически, кто развязал насилие и кто повинен в нем. Нам интересна сама ситуация до-нулевого времени). Как же можно оказаться в до-нулевом времени? Вспомним Одиссея, спустившегося в Царство мертвых или Энея – они были храбрыми воинами.

      Есть совершенно противоположный по направленности процесс – низведение в Ничто безвременья, например путешествие Героя мифа в загробный мир (кто же знает, сколько он там пробыл, но вернулся он точно иным, уже ведающим будущее. Вспомним сказку Афанасьева о солдате и черте, у которого солдат, пробыв там, казалось, всего три дня, вернулся через три года, без своей скрипки, но с книгой предсказаний). Жизнь Иова чистым божественным насилием мгновенно лишена Правды, отнята размерность земной справедливости, и вместе с тем происходит отмена течения времени (и это постараемся запомнить: связь справедливого хода вещей и времени). Своим абсолютным произволом Бог лишает Иова суда (обрекает на бессмысленность безвременья): «Должен ли я лгать на правду мою? Моя рана неисцелима без вины» (Иов, 34:6). Торжество стихии несправедливости лишает жизнь разметок. Границ, ориентиров. Время длится, жизнь проходит без смысла. Значит, категория справедливости для воина чрезвычайно важна, если уж пожертвовал жизнь, то ради благой и справедливой миссии. Здесь мы подходим к болезненной теме самоубийства среди военных. Наша гипотеза состоит в том. что главной причиной самоубийства, на которое решаются далеко не худшие, в том, что где-то обесцененной оказалась идея справедливости. Именно справедливость, а не правопорядок является ключевым элементом жизни воинского союза. В случае Иова – чистого божественного насилия – речь и не может в принципе идти о справедливости, Бог несоразмерен никакому суждению человека: «Ибо Он не человек, как я, чтоб я мог отвечать Ему и идти вместе с Ним на суд! Нет между нами посредника, который положил бы руку свою на обоих нас» (Иов, 9:33). В своем отчаянии Иов ищет учреждения смысла, пытается найти точку начала, определить отсчет и установить меру (пусть, если есть грех, то будет он хотя бы измеримым, а вина искупаемой; если бы удалось измерить, назвать и определить): «Но праведник будет крепко держаться пути своего, и чистый руками будет больше и больше утверждаться. А я знаю, Искупитель мой жив, и Он в последний день восставит из праха распадающуюся кожу мою сию, и я во плоти моей узрю Бога. Я узрю Его сам; мои глаза, не глаза другого, увидят Его» (Иов, 19:25–27). Такова оправдавшаяся надежда Иова на праведный суд и возвращение времен, Ветхозаветный Бог всесилен обратить все вспять. В христианской культуре спасительной становится идея прощения.

      Что же такое отложенное время, в котором живут воины, свершенное будущее в настоящем? Оно связано с приостановкой СКАЧАТЬ