Фантом Я. Ольга Устинова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      Это напомнило мне о моих крестиках и моих подсчетах окон. Я подошел к ней после митинга, что очень редко делаю, и сказал спасибо, ибо был действительно благодарен. Рассказал о крестиках. Она сказала: «В моем случае это было “lack of stimulation in environment” (Это мое). Я всегда искал учителей, и они меня отвергали. Почему? Очевидно я всегда интересовался только самим собой – мания самовыражения, приведшая меня к писательству. Крестики, которыми я самозабвенно заполнял серые листы бумаги на уроках в школе, до полной черноты бумаги, – это была одна из моих obsessions.

      А может быть все потому, что мне всегда было невыносимо скучно.

      Без курева, в состоянии полной принадлежности самому себе, я, кажется, просто учусь мыслить как ребенок, которому столько времени, сколько я не пью и не курю. Вот откуда эта мания записать любое новое в мыслях, в событиях, в переживаниях. Как будто вся прошедшая жизнь была сплошным эмоциональным кошмаром. Ад и месиво эмоций. И вот теперь слабое пробуждение мысли. Скажем так: на долго накапливаемом вариве эмоций вырастают ростки мысли. Вместо выливаемой на бумагу просто жалости к себе. Или просьбы: пожалейте, пожалуйста.

      Понял наконец, что выгнать меня с работы никто не может. Этот эмигрантский страх прошел. Но, как сказал один мой знакомый, которому я жаловался: «И негра этого тоже никто не выгонит».

      Я плюнул волноваться. Спокойно делаю весь «габидж» – ту работу, которую никто не хочет делать. Подбираю его из своей рабочей корзинки. Времени такая работа берет больше, количества для отчетности не дает. Получается, что я как бы делаю мало. Тот же знакомый (Максим) сказал: «Hard adjustment to another country. (мучительное приспособление к чужой стране). Они глупые здесь, они этого не понимают». Еще Максим сказал: «Это потому что вы пишете. It’s a nice talent, but it’s a hard adjustment. I wouldn’t be able to deal with this. I have to be concentrated only on reality». Прекрасный талант, но тяжелое приспособление. Я бы с этим не справился. Мне нужна концентрация только на реальности.

      Опять ухожу на работу в панике, в ненависти. Помогает понимание самого себя: «Помни, не ты на них работаешь, они на тебя работают. Они думают, что это ты, кого можно уязвить, они не знают, что работают на твоей кухне, где их место – дробить тебе кости и пускать тебе иголки под кожу, дабы вырвать тот невидимый стон, который позднее уляжется в твою видимую строчку в твоей новой рукописи».

      Иногда я им потакаю. Устанавливаю с ними мир. Тогда прихожу домой пустой. Не о чем было страдать. Они обокрали меня на страдание и я помогал им.

      Зато сегодня был мой день. Дрожал от возбуждения, злости и страха весь день. Сегодня был на работе аврал. Все работали как сумасшедшие и орали друг на друга. Но не я. Я, как всегда, помалкиваю, накапливая отчаянные мыслишки для своих рукописей. Я – в своей тарелке. Нервозно и отвратительно.

      Комплекс делания себе хуже, чтобы доказать всему миру свое моральное превосходство. Но мир почему-то от этого не становится лучше, а вот не любить тебя крепко не любит. Козьмин сказала когда-то: «За что ты над собой так издеваешься?»

      За СКАЧАТЬ