Дом на городской окраине. Карел Полачек

Чтение книги онлайн.

      Тихий дом принадлежал дядюшке Криштофу. Раз в квартал у него собирались седовласые жильцы. Они приносили квартирную плату и получали от хозяина по рюмочке шоколадного ликера. Затем расходились по своим жилищам, предварительно справившись друг у друга о состоянии здоровья. Деньги дядя Криштов прятал в шкафчик с лекарствами. И время от времени покупал на них ценные бумаги.

      По каменной лестнице чиновник поднялся на второй этаж и остановился перед дверью с прикрепленной на ней эмалированной табличкой. Готическим шрифтом на табличке было выведено: «Криштоф Отто Кунстмюллер». Чиновник потянул за деревянную грушу, в прихожей тонко задребезжал звонок. Долго никто не открывал. Затем послышались шаги, и чиновник увидел, как дверной глазок осторожно приоткрывается. За дверью, снабженной дребезжащим звонком, жили люди опасливые, знающие из газет, что мир кишит залетными ворами, алчущими чужого добра. Хмурая экономка, с подозрением глянув на гостя, не без колебаний впустила его в квартиру.

      Старик сидел в кресле и разноцветными шелковыми нитями вышивал какую-то салфетку. Из узких рам взирали со стен чопорные господа в высоких черных жабо. Облезлый попугай в позолоченной клетке бросил на чиновника косой взгляд и вдруг зычно выкрикнул: «Habt – acht!» – «Держи его!».

      Пан Сыровы поздоровался. Дядя отложил рукоделие, снял очки и исподлобья взглянул на племянника. Казалось, он его не узнавал. Чиновник назвал себя. Старик пришел в восторг, с трудом поднялся и дрожащими руками обнял гостя, восклицая: – Сам Бог посылает тебя, Фердинанд! Как здоровье твоей супруги Валерии? – Всякий раз старик путал племянника с кем-нибудь из своей многочисленной родни. Теперь он принял его за кузена Фердинанда, который умер в девяностых годах, а при жизни был ротмистром Пардубицкого драгунского полка. Не сразу удалось чиновнику втолковать ему, что он не Фердинанд, а сын Йозефа, дядюшкина племянника по материнской линии. Сознание дядюшки было затуманено старостью, и события перемешались у него в голове самым причудливым образом. С натугой вникал он в генеалогические выкладки, вздыхая: – «Как летит время! Только подумать!». – Попугай закричал опять: «Habt – acht!»

      Затем дядюшка озорно подмигнул и, насилу передвигая ноги, заковылял к конторке, открыл дверцу, вынул из жестяной коробочки горсть мятных конфет. Он сунул их племяннику в руку и сказал: – Ешь, это лечебные пастилки. Они освежают и на целый день дают заряд бодрости. Угощаю ими тебя, потому что хорошо к тебе отношусь. Кого я люблю, для того мне ничего не жаль.

      Старик повеселел. Чиновник, ворочая во рту невкусные конфеты, старался уразуметь то, о чем говорил старик, – речь его текла монотонно, словно струйка воды из водосточной трубы. Старик рассказывал, как брали штурмом Сараево. Затем он вдруг перенесся в своих воспоминаниях куда-то в горы. Вот он едет в санях с женой по заснеженному плато. Жена стонет в родовых схватках, а за ними мчится стая голодных волков. Глаза разъяренных зверей фосфоресцируют в ночной тьме. Миг промедления может стоить жизни. Пока дядюшка рассказывал СКАЧАТЬ