Потоп был почти вселенского масштаба. Помылись все!
Щен, дети, горничные.
Потом…потом всем взрослым пришлось учиться ходить по стеночке. Даже если кто-то из них сначала шел по центру коридора, он очень быстро учился отскакивать и сливаться с гобеленами, стенами и простенками. В целях самосохранения. Чтобы не быть растоптанными.
Короче, когда дети и щен таки набегались, и их смогли загнать спать, то взрослые просто попадали в свои кровати. В этот вечер не было никаких вечерних посиделок. Сил на это не было ни у кого!
Последующие несколько дней магистр заходил домой с опаской. Милена, несколько раз сопровождавшая его до дома, только хихикала, глядя, как Бартоломью опасливо ступает в собственный дом.
Вихрь из щена и двух деток мог снести его в любом месте дома. Милену тоже. Но она быстро поняла правила игры.
Услышал шум, вжимайся в стенку!
Прошла примерно неделя с момента воцарения щена в доме магистра.
Как-то раз вечером, он сидел в своём кабинете, и до странности спокойно работал.
В дверь кабинета постучались.
– Войдите, – отозвался Бартоломью.
– Господин, – сказала немного смущенная горничная, – вы не могли бы пройти со мной. Сквозняк( щенок, для своих Возя), почему-то лает на одну из кладовок, и не даёт себя оттуда увести! Ничего не можем сделать!
Бартоломью, тяжко вздохнув, поднялся. Видит Бог, он вел себя стоически! Но иногда этот мелкий вредина доводил его почти до ручки.
Магистр прошел за горничной. Картинка, увиденная им, была довольно странной.
Сквозняк стоял и буквально орал на дверь кладовки. Все попытки Валеха и Амиры успокоить его и отвлечь, были тщетны.
Он начинал огрызаться на своих маленьких хозяев, при любой попытке взять его на руки, чтобы увести оттуда.
– Что там? – спросил Бартоломью у стоящего тут же управляющего.
Тот пожал плечами:
– Кладовка. Одна из тех, где хранится всякое такое, что и выбросить жалко, и пригодится, может никогда в жизни.
– Откройте, – велел магистр.
Управляющий пожал плечами, достал связку ключей. Открыл замок, распахнул дверь.
Сквозняк на скорости влетел в дверь, загрохотал какими-то орудиями труда, мгновенно просочился к дальней стене, и начал лаять уже оттуда.
– Да что ж тебе надо! – досадливо вздохнул Бартоломью, и запретив детям следовать за собой, мало ли, какие грабли могут быть в той кладовке, начал пробираться внутрь.
Что далось ему не так и просто.
Вы ж понимаете, кладовка, забитая всякой не совсем рухлядью, зато плотно, это очень серьезно.
Щен стоял и лаял на стену. Бартоломью недоумевающе посмотрел на стену, на щена. Опять на стену.
Стена как стена. Обычная. Беленая.
Щен гавкнул так, как будто возмущался недогадливостью СКАЧАТЬ