Хотел как лучше! (сборник). Сергей Аристов

Чтение книги онлайн.

      Задали нам как-то сочинение по «Войне и миру» Льва Николаевича, да будет земля ему тоже пухом. Прочитать такую огромную книгу, да со всеми охами, вздохами и прочими исканиями главных героев я не смог бы даже под угрозой остаться на пять лет в одном классе. Но парень я был смекалистый (это ни в коем случае не говорит о моем уме, а только об инстинкте), отчим читал запоями, так что библиотека у нас была отличная. И вот в этой самой библиотеке была «книжонка»: «Советский Энциклопедический Словарь», и в этом словаре давалась сжатая информация по всем необходимым произведениям из школьной программы.

      Вот в этом самом словаре я нашел: Толстой Лев Ник. (1828–1910), а о «Войне и мире» было написано следующее: «В грандиозной эпопее „Война и мир“ (1863–1869) показан патриотический порыв русского народа, обусловивший победу России в Отечественной войне».

      О «Войне и мире» все, но там было еще продолжение: «Его (Льва Николаевича) творчество, оказавшее огромное влияние на мировую литературу, отразило противоречия целой эпохи русского общества и было названо В. И. Лениным „зеркалом русской революции“».

      Ну, как!?

      Весь этот текст, со всеми знаками препинания, так и вошел в моё сочинение. Ну кто мог попытаться поставить мне ниже пяти баллов, а?

      А я там еще указывал годы жизни автора и время написания этого литературного шедевра.

      Никто не мог и подумать о том, что я, троечник, мог прибегать к помощи такого научного опуса.

      Хочу напомнить и то, что Советский Энциклопедический Словарь мог водиться далеко не в каждом доме.

      Ура дефициту!

      Учительница литературы, зная меня достаточно хорошо еще и по школьным диспутам о любви и дружбе, берегла себя и ставила «пять» или «четыре», так как изложенное в сочинении полностью соответствовало советской коммунистической идеологии.

      А вот Арон Абрамович с глубочайшей тревогой ждал каждой моей новой письменной работы по очередному литературному произведению, хотя преподавал только историю.

      И вот, собственно говоря, почему.

      Так глубоко, ярко и к месту ссылаться на мысли тов. Ульянова-Ленина не могли даже отличники исторического факультета любого вуза страны. И, разумеется, он совершенно оправдано переживал: а вдруг я что-то не то напишу, не так ярко, как в предыдущей работе, изложу мысли вождя всех времен и народов.

      Ну что для него несколько новых седых волос в сравнении с тем, что могло последовать для директора школы, да еще и историка, за неточное, а возможно, еще и искаженное изложение учеником позиций основоположника самого себя, т. е. ленинизма?

      Арон Абрамович Кацнельсон был мягким и добрым мужиком. Единственное, где он создавал нам проблемы, так это на переменах в школьных туалетах, где мы мусолили очередные окурки. Его внезапное появление не то чтобы сильно нас пугало, но вносило какой-то дискомфорт в наше повальное увлечение табачными изделиями исключительно отечественной промышленности. А вот если попадался СКАЧАТЬ