судья мог без последствий вынести неправосудный приговор в отношении меня, но если ошибусь я, отправляя в свою очередь его на тот свет, или женщину, что сейчас сидит у меня в подполье, то должен буду проститься с жизнью… У нас с хромым судьей одинаковые возможности приговаривать… Никто мне не препятствует убить его и эту женщину, которая тоже хотела меня незаслуженно осудить, но только я должен исполнить приговор безукоризненно… Хромой судья не был совершенно точно уверен в моей виновности, а я уверен точно, что не совершал тогда преступления, а, напротив, пытался предотвратить его… Все судьи – антихристы, и их существование и их работа оправдывает безбожное отношение к ним… Но почему это все равно злодейство по Христу, как бы я себя не обелял?.. Христос просил всех не только не убивать, но даже не гневаться… В другой заповеди он призывает не противиться злу, но не объясняет, почему конкретный невинный человек, который на земле уникален и неповторим, должен безропотно отдать жизнь, например, убийце-маньяку, если у него даже имеется реальная возможность помешать злодею. Или почему я не смею отомстить судье, который, не разобравшись, посадил меня в клетку, и тем самым подверг мою жизнь восьмилетним физическим и душевным пыткам?.. Тысячи судей в мире нарушают закон Божий, и только единицы из них настигает заслуженная кара… Христос как бы говорит мне, что не бойся несправедливости и прими ее как должное, а за это тебе воздастся и воздастся твоим хулителям… Надобно верить… Однако мне сейчас словно кто-то шепчет, что убивай любого человека, который хотел или хочет тебя незаслуженно погубить, но если ты попадешься – значит, ты лишил жизни невинного… Только так ты сможешь узнать: справедлива твоя кара или нет… Наперед знать – не дано… Если бы каждый, кто берется судить другого, нес такую же ответственность, как я перед принятием решения, то никто не только не ошибался бы, но и необходимости в судьях-безбожниках не существовало бы… Нет, я не могу понять Христа и не гневаться… Как я могу его понять, если я незаслуженно отсидел восемь лет, и неизвестно, когда мне за это воздастся и где?.. Что может порадовать меня настолько, чтобы я был благодарен судье за несправедливый приговор?.. Это за пределами моего разума».
– Валера, я налила тебе – иди, ешь, не то остынет, – послышался голос матери, и Бурцев машинально повторно намылил руки, забыв за размышлениями, что уже это делал минуту назад. Он опять обмыл ладони и намочил лицо холодной водой, затем с силой вытерся махровым полотенцем, чтобы исчезла бледность. Валерий вытянул перед собой руки и до боли в сухожилиях растопырил пальцы в разные стороны веером. Кончики пальцев еле заметно все еще подрагивали.
– Завтра на два выходных дня я поеду в деревню… Нужно проверить, все ли в доме хорошо… – сказал Бурцев матери, которая, как обычно, сидела с ним за столом и наблюдала, как он ест. В любую минуту она была
СКАЧАТЬ
