Быль. Небыль. Возможно будет. Анатолий Макарович Герасимов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ на свою улицу к дому. Круг, тем самым, замыкался. Добычу мы собирали везде, где видели, но большей частью из урн. Среди «Беломоров», «Казбеков», «Дукатов» попадались красивые коробки от дорогих папирос и сигарет – «Друг», «Тройка», «Пальмира Тольятти», «Герцеговина Флор». Они были редки, а потому наиболее ценны. Ну, а далее, как водится, устраивались «презентации» коллекций, торги, обмены, аукционы. Во время таких походов мы не только смотрели на землю или в урны, но и по сторонам, чтобы не нарваться на конкурентов так, как улица Горького была уже не нашей территорией, а другой школы. Нежелательные встречи грозили окончиться потасовкой на месте, а в худшем случае разборкой между школами. Во время маршрутов мы глазели и на витрины. На Садовой и бульваре не было ничего интересного. Зато на улице Горького всегда поражали огромные красочные витрины и обилие продуктов магазина Грузия. По пути заходили мы и в музей революции, куда пускали бесплатно. Останавливались и перед большущими прозрачными стеклами пивной, что располагалась тогда в доме между Большой Бронной и Тверским бульваром, выходя фасадом на площадь Пушкина. Там за стеклами вокруг мраморных столиков сидели мужчины и пили из пенистое пиво. На подносах перед ними высились груды красных раков, которые официанты приносили дюжинами. Стоили они тогда копейки. Однажды, среди посетителей я увидел и своего отца, но ничего не сказал об этом маме.

      Памятник Пушкину стоял в то время не там, где сейчас, а напротив, через улицу, в начале Тверского бульвара. Летом там было все, как обычно. Зато зимой разворачивали новогоднюю ярмарку. Устанавливалась высоченная елка, вокруг которой на цепи ходил на задних лапах огромный механический кот. На площади возникал целый городок из расписных дощатых павильонов, балаганов, шатров. Там продавались елочные и обычные игрушки, сладости, выпечка, книги и прочие приятные вещи. Между павильонами протягивали гирлянды разноцветных лампочек, которые вечером притягивали к себе толпы людей. Звучала музыка. Там мы не только обогащались добычей заветных коробок, но и любовались зрелищем, покупали карамельных петушков на палочке, мороженое и мячики на резинке.

      Но самым любимым местом у нас оставались Патриаршие пруды или «Патрики», как мы их называли. Рядом с подъездом нашего дома, находилась, как и сейчас, пробирная палата мер и весов, по-нашему «пробирка». Там мы собирались небольшой группой и, если не шли драться с ребятами с соседней улицы, то направлялись на «Патрики». Летом там была лодочная станция; и мы, собрав кое-какую мелочь, брали лодки и катались по пруду. На станции нас знали, вели мы себя тихо, поэтому там закрывали глаза на наш возраст и позволяли кататься даже сверх лимита. Зимой пруд превращался в великолепный каток с вечерней подсветкой. Коньков с ботинками у нас тогда не было. Мы шли на каток в валенках, а уже на месте прикручивали к ним коньки веревками, закрепляли закрутку палочками и катались. Коньки были СКАЧАТЬ