Тоннель. Яна Вагнер

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ машина вообще способна вот так лопнуть пополам, превратиться в деформированный сверток цветного железа, но доктор все-таки забрался в багажник, торчавший по эту сторону решетки, и так же, как часом раньше Кабриолет, заглянул внутрь. Заднего сиденья в Фольксвагене больше не было. Нет, подумал он, нет. Я стоматолог, этим должен заниматься кто-то другой.

      Он выбрался наружу, сел на корточки и открыл аптечку. Ничего полезного в ней, разумеется, не нашлось, кроме кучки марлевых бинтов, пачки стерильных салфеток, пары одноразовых перчаток и ножниц.

      – Мне надо обработать вам руку, – сказал доктор. – Вставать не нужно, просто попробуйте передвинуться ко мне поближе, иначе я до вас не дотянусь.

      Мальчик сидел неподвижно, как будто заснул и не слышал его. Затем шевельнулся и все-таки чуть пересел, упираясь ногами, потом еще, пока не добрался до решетки.

      Вблизи рука выглядела еще хуже. Сколько прошло времени – часа два? Или уже три? Ему должно быть очень больно, подумал доктор. Удивительно, что он еще в сознании.

      – Вам нужно снять часы, – сказал он. – Давайте я.

      Когда он начал расстегивать ремешок на распухшем запястье, мальчик всхлипнул и дернулся.

      – Ты кто? – спросил он. – Чего тебе надо?

      Глаза у него были мутные и бессмысленные, а ресницы и брови светлые, совсем как у сердитого мертвого мотоциклиста.

      – Ты сломал руку, – сказал доктор. – Но это ничего, я помогу.

      – А скорая где? – спросил мальчик. – Не вызвали, что ли? Я давно тут сижу, должна быть скорая, позвонить надо просто. Почему никто не позвонил?

      Шину пришлось сделать из теннисной ракетки, которая нашлась в багажнике Фольксвагена. Ничего другого с отекшей искалеченной рукой молоденького водителя сейчас сделать было нельзя, и доктор просто залепил ее стерильными салфетками из аптечки, а потом просунул ракетку между прутьями решетки и примотал лейкопластырем снизу, под локтем, как ложку. Ракетка оказалась слишком длинная, и сантиметров пятнадцать ее кевларовой ручки надо было, конечно, отпилить или отломать, чтобы она не доставляла мальчику лишних мучений, но и это доктору было не по силам. Все время, пока он возился, неудобно прижавшись щекой и плечом к шершавым металлическим прутьям, юный Фольксваген плакал и требовал, чтобы вызвали наконец нормальных, настоящих спасателей, чтобы ему сделали укол, позвонили его отцу, который всех тут на уши поставит, понял, и чтобы ему вернули часы, сейчас же, это дорогие, между прочим, часы, слышишь, ты, куда ты их дел, в карман себе сунул, да, думаешь, я забуду, думаешь, самый умный, кто ты такой вообще, не трогай, блядь, не трогай меня, просто скорую вызови, ну пожалуйста, пускай приедут, они всё нормально сделают, а ты не умеешь, ничего ты не умеешь, больно, не трогай, больно, да кто ты такой вообще, отдай мои часы, сука, чего тебе надо, почему ты им не звонишь, я тебя закопаю, сука, ну позвони им, пожалуйста. И все это время его страдающая сломанная рука ни разу даже не дернулась, терпеливо сносила болезненные манипуляции, которые совершал над ней неловкий маленький стоматолог, как будто существовала отдельно, СКАЧАТЬ