Он вышел из гостиной.
– Может, уйдем? – тихо предложил Калина. – Как-то он не очень радостно нас встретил.
– Я к нему не за радостью пришёл, – покачал головой Финист. – Мне нужно понять, что происходит.
– Ну как знаешь, – кисло скривился Калина и зевнул. Ему было нечем заняться, и он уныло смотрел в огромное окно.
Старик вернулся в гостиную и сел на своё место. Его усталые, чуть выцветшие глаза обречённо уставились на княжича.
– Что, Извол, по-прежнему даёшь уроки?
– А-а, ты об этих, что на площадке? – мотнул головой старик и улыбнулся. – Я просто пускаю ребят позаниматься, они уж там сами, по книжкам. Больше я не беру учеников.
– Да и правда, зачем? Княжескому родичу не к лицу… Да, кстати, Извол, каково это, быть тестем князя Власта?
Извол продолжал улыбаться, но глаза его вдруг словно провалились. В них появилось столько мучительной боли, что Финисту на мгновение стало стыдно. Но только на мгновение.
– Так каково это?
– Ничего, княжич, ничего, – отчеканил старик безжизненным голосом. – Могло быть много хуже.
– Тогда ответь мне, Извол, и не лги. Где твоя дочь, и почему белобрысая девчонка выдает себя за Иволгу?
Губы старика задрожали. Он покосился на Калину, угрюмо смотрящего в окно, и, опустив голову, вцепился дрожащими руками в седые пряди.
Финисту показалось, что Изволу совсем плохо. Но старый ратник овладел собой и выпрямился:
– Моя дочь умерла, княжич, – с печалью, но спокойно сказал он.
– Умерла? Когда?
– Вот именно тогда, в тот самый мор. Люди же семьями вымирали… Жена моя и Иволга друг за дружкой ушли. И я долго болел, ещё пожар этот, еле выкарабкался. Пощадила меня мать-земля, но честно тебе скажу, княжич, так я и не пойму, чего же ради.
– Я всего этого не знал, – проговорил Финист. – Прости, Извол.
– Дело прошлое, княжич. Да и откуда было тебе знать? Не было тебя уже в Славии тогда.
Финист снова с грустью подумал о шустрой темноволосой девочке. Горечь чуть сжала сердце и отпустила. В самом деле, дело прошлое.
– А на ком же тогда женился мой отец? Кто эта девица?
– Она в тот мор осиротела. Я ее взял к себе, удочерил.
– И назвал Иволгой? – недоверчиво усмехнулся Финист.
Ратник не ответил, только прищурился тревожно.
– Сдается мне, Извол, не удочерил ты её, а просто выдал за свою дочь. Кто же тебе сказал, что никто не заметит разницы?
Старик выпрямился и повысил голос:
– Что бы ни произошло тогда много лет назад, это не имеет значения. Княгиня – моя дочь Иволга! И больше я тебе, княжич, ничего не скажу!
Он встал, пошатнувшись, сказал СКАЧАТЬ