– Не могу утверждать точно, но, возможно, как раз в Глыбах и рухнул ночью в озеро военный вертолёт. Говорили, что погиб только пилот, а четыре человека выжили. Это объясняло бы, зачем бригада отправилась с техникой к озеру. Но всё это я мог запросто притянуть за уши. Просто обрывки разговора. О Глыбах не было сказано ни слова.
– И что дальше?
– Дальше… Когда те двое зашли в вагончик, все остальные – четыре человека – разбрелись по периметру. А мне сказали сидеть и ждать. Не знаю сколько времени прошло. Может, минут пять или десять. В вагончике началась возня. Потом раздались выстрелы. И оттуда выбежал Николай. Без большого пальца на правой руке. На левой болтались наручники. У него был автомат. Он зыркнул на меня. Я думал, сейчас пристрелит. Но нет. Потребовал у меня ключи от моей «Волги». Я, разумеется, отдал. И он тоже умчался в Подковы вслед за этим главным. Прибежали тогда солдаты с периметра. Но было уже поздно. И транспорта никакого в карьере больше не оказалось. База их, судя по всему, располагалась в Глыбах. Они своим ходом отправились в деревню, оставив меня одного. Ну, я и сбежал тогда. Правда, нашли меня на следующий день. Пригрозили, что, если язык распускать стану, то окажусь за решёткой. Свалили на меня несуществующий оползень, дали условный срок и совсем закрыли карьер. Я развёлся с женой, потому что переживал за безопасность семьи, и уехал куда подальше, чтобы найти меня было не так просто. А в последнее время расслабился. Даже к своим в Перволучинск недавно съездил. Времена, думал, переменились, забылось всё. Только полагаю, что ошибся на этот счёт. Времена никогда не меняются. Только люди. На место старых злодеев приходят новые. Если я тебя заинтересовал, то, уверен, найдутся и другие интересанты. И вообще, зря ты в это дело влезаешь. Мне жаль твоего отца, но время не повернуть вспять.
Разумеется, я понимал, что в опасениях Гарина есть какая-то доля правды – из всей мути, поднятой со дна мной и Мироновым, мог выплыть настоящий хозяин этих глубин. Даже Борисыч в последний день вёл себя очень странно. А на него это не похоже. Он не из тех, кто на пустом месте станет бояться. Но я увяз в деле по самое не балуйся, я знал уже очень много и не собирался останавливаться на полпути.
– А что насчёт депозитария? – спросил я.
– Депозитария? – удивился Гарин. – А он здесь каким боком?
– А ты не знаешь?
Гарин помотал головой.
– Козырев из вагончика в тот день поехал в депозитарий, – пояснил я. – Застал там своего мучителя, завязалась перестрелка, в которой он и погиб.
– Вот как… – Гарин бросил в сторону окурок и задумался на мгновение.
– А сам этот… С ним что?
– Был тяжело ранен. Потом арестован и вскоре отправлен в психушку.
– Хотя, – замахал руками Гарин, – постой. Не хочу ничего знать. Раньше не знал, а уж теперь и подавно. Но у меня нет никаких идей насчёт того, что эти двое могли делать в депозитарии.
– А для чего он вообще был нужен карьеру? Вещь-то не из простых. Биометрический датчик, полная автоматика. Как-то не вяжется с нехитрой СКАЧАТЬ