Я устало покачала головой. Если бы все решалось одним лишь упорством, то я давно уже сидела бы на другом берегу рядом со своими друзьями!
Округу оглушил гудок, толпа дружно вздрогнула и замерла в тишине. Все взгляды обратились к трибуне. Я сглотнула и еще крепче обняла себя за плечи. Степенной походкой к микрофону вышел Дэвид Руквель, и мне невольно вспомнился его кабинет. Знает ли он…
–Дорогие жители Объединений! – его бархатистый голос пролетел над площадью. – Будучи первым советником принимающего Объединения, я удостоился чести объявить о решениях Большого Собрания. Это были долгие три дня, все вы с нетерпением ждали нашего выступления, потому что волнение за наше будущее не отпускает никого из нас. Это были тяжелые годы… – он говорил и говорил об опасностях Пустоши, о заботе Советов о народе, о защите стен и все никак не мог перейти к сути. Одни и те же слова, которые мы слушаем из года в год и которые ничего на самом деле не значат.
Я оглядела толпу, ожидая увидеть скучающие лица, но с удивлением обнаружила мрачную сосредоточенность и чуть ли не слезы на глазах жителей.
– Неужели они воспринимают это всерьез? – прошептала я. – Они же слушают это постоянно!
– И у них постоянно есть еда, лекарства и возможность спрятаться от дождя под теплым пледом. Всего-то и надо что помалкивать и отворачиваться в нужный момент. Слышать только крики птиц и забывать о том, что у соседей когда-то были сын или дочь, – тихо ответил Леонард. – Ведь с тобой такого никогда не случится. Это он или она всегда были странным, все знали, что до добра его поведение не доведет. А с тобой такого никогда не случится. Нам не нужно бороться с Пустошью, нам не нужно выживать, у нас все хорошо. А те, кого забрали, – виноваты сами.
Мурашки побежали у меня по спине, и я медленно повернулась к Леонарду.
– Они никогда нас не поддержат, да? – дрогнувшим голосом спросила я. – Города… Мы им не нужны.
Писатель посмотрел на меня в ответ без привычной улыбки:
– А вы столь наивны, чтобы верить в иное?
– Я… нет… не знаю…
– Вы хотите, чтобы они оставили свою спокойную жизнь и пошли за теми, кого не знают и считают дикарями?
– Но среди этих дикарей есть и их семьи!
– Кто-то мог уже и забыть об этом.
Я задрожала еще сильнее. Резкие порывы ветра проносились над площадью.
– Тогда как вы сможете помочь?
– Те, кто еще помнит, могут подняться на вашу поддержку. Но это будет небольшая часть, учтите.
– И что же делать?
– Юноша на банкете… которого вы так и не вспомнили. Он задал мне не менее интересный вопрос. И, кажется, ответ на него может быть связан с вашим. Он спросил меня: как вы думаете, что случится, если Пустоши СКАЧАТЬ