– Дальше! – приказывает толстая.
– В смысле?
– В смысле все с себя сняла, как иначе нам тебя проверять?
Я не выдерживаю, губы начинают дрожать. Стаскиваю трусы и лифчик. Хватаю свою толстовку с пола, пытаюсь нелепо прикрыться.
– Иди-ка сюда, красавица, к столу, – говорит плотоядная гадина, натягивая на руку резиновую перчатку.
– А дай-ка я сам такую красотку пощупаю, – слышу гадко-возбужденный голос мужика, – сам проверю, что где она может прятать…
Меня сейчас вырвет от ужаса, унижения и отвращения. Просто вырвет.
Прижимаюсь спиной к холодной стене, отступать уже некуда. Господи, как со мной такое вообще могло приключиться. Что это вообще за кошмар?
Одна из них бесцеремонно тянет меня за локоть к столу, почти швыряет на него, нагибает – и я оказываюсь совершенно голой, повернутой к ним задом. Щеки горят унижением, страхом, ужасом…
В дверь сильно стучат, не для разрешения, скорее для информирования. Не дожидаясь реакции моих экзекуторов, она тут же распахивается настежь.
Я пользуюсь их замешательством, резко подрываюсь и снова вжимаюсь в стенку. Бесшумно вскрикиваю, когда поднимаю глаза в надежде, что сейчас скажут, что это злой розыгрыш, но вместо этого утыкаюсь взглядом в до боли знакомые глаза вчерашнего демона… Нет, спасения не будет. И сказки тоже…
Глава 3
– Это она? – спрашивает он спустя пару мгновений разглядывания меня.
– Да, только сцапали. Двести марихуанны. Говорит, не её, – усмехается Фатима, – что они еще скажут. У всех ответ один.
Тон толстухи сейчас иной. Словно бы на несколько тональностей выше. Она тает перед этим… Понравиться так хочет или боится?
Демон тоже усмехается, чуть заметно, жестко. Его наглые глаза продолжают шарить по моим голым ногам и бедрам. Он успел разглядеть меня, когда заходил и я стояла раком у стола? Я цепляюсь за ткань толстовки еще сильнее. Словно бы это могло меня от них спасти.
– Проверяли? – спрашивает он сухо, кивая головой в мою сторону, словно бы я не человек, а сумка.
– Не успели, вы зашли, Алихан Идрисович. Хотите посмотреть? – семенит перед ним услужливо Фатима.
Меня передергивает от унижения. Я для них сейчас ничто. Вещь, которую теперь даже унизить невозможно. Я и так низведена до уровня таракана.
Он замирает, словно бы размышляя.
– Нет, не нужно. Сам проверю. Выйдете все, – говорит он приказным тоном.
От этого его «сам проверю» щеки жжет напалмом. Нет, не может быть уже хуже. Не может быть унизительнее. Почему? Почему это сейчас со мной?!
Блюстители безопасности послушно направляются СКАЧАТЬ