– Серый, ты живой? – рядом возникла Славкина физиономия.
– Живой и невредимый, – ответил за меня ефрейтор. – Просто обделался со страху. Вставай живо, герой хренов!
Вокруг продолжало трещать. С горки, с «блока» стучали автоматы. Как отбойный молоток загрохотал пулемет «бэтээра», вспыхивая красно-желтыми факелами на конце ствола. В сторону скалы пронесся одинокий светящийся трассер.
– Не достанут ни хрена! – ругнулся Кондратенко. – Эти черти за выступом прячутся! Ну, чего встал? – это было уже обращено ко мне. – Ждешь, когда они подберутся и завалят тебя на фиг? Вон твой сектор, работай! – он показал куда-то вверх и вправо, где в темноте угадывался гребень горы.
Дрожащими руками я рванул затвор, упер приклад в плечо, не различая ни мушки, на даже прорези прицела, и с силой вдавил спуск. Автомат загрохотал, задергался в руках и тут же смолк.
– Дебил! – проорал над ухом ефрейтор. – Куда так хреначишь?
Нет, разумеется, я стрелял далеко не в первый раз и еще с год назад, на полигоне, наловчился бить короткими очередями. Но нынче все, чему учили, мигом вышибло из головы, и я в страхе лупил в темноту, словно пытался оградить себя свинцовым веером из пуль.
Я быстро высадил все четыре магазина. Трофимов и другой боец опустошили свои еще раньше. Лишь Кондратенко пока еще держался, коротко постреливая во мглу.
Больше всего я завидовал сейчас тем, кто оставался на «блоке». Достать их, обосновавшихся на крутой горке, было сложно. К тому же кроме бэтээра с его мощным крупнокалиберным пулеметом у них имелось еще много чего, и самое главное – до фига патронов. Мы же были почти как на ладони, а автоматы у троих теперь стали бесполезными железками. Желание выжить буквально выталкивало меня из окопа: ползком на четвереньках до дороги, а там перемахнуть ее и карабкаться по спасительной тропе к «блоку». И будь что будет! Пусть азербайджанцы с армянами сами разбираются, чей Карабах – почему мне за них нужно башку подставлять?!
Наверно, я все же попытал бы счастья сбежать, но там, вдали, у дороги, воздух искрился кучей мелких светлячков, и мне казалось, что я даже вижу, как свинцовые пунктиры вспахивают каменистую землю, ковыряя в ней лунки.
«Эх, хоть бы у этих армян патроны, что ли, кончились!..»
В этот же миг рядом что-то оглушительно хлопнуло, больно швырнув в лицо комьями земли. Следом шарахнуло чуть левее, обдав жарким спрессованным воздухом.
– Обошли, твари! Говорил же: держите сектора! – как сквозь вату слышались ругательства ефрейтора. – Ложись, мать вашу, пока осколками не посекло!
Я упал, вжавшись лицом в холодную землю. И в сознании сами собой застучали слова: «Господи, Иисусе Христе! Помилуй мя грешного! Господи, спаси!» Да, я, в ту пору не крещеный, не знающий ни одной молитвы, откуда-то взял именно эти слова! И в минуты, когда рядом носились пули и рвались гранаты, не то что верил – знал, что Господь есть. И СКАЧАТЬ