Новый день был посвящен написанию последней картины, сорок третьей по счету. Полотно со смертью моего гостя не входило в заказ. Я так и не осмелился еще раз взглянуть на него. С последней картиной пришлось повозиться несколько дней. Она была совсем не сложной. Я четко знал, что после того, как закончу ее, должны произойти события, которые изменят мою жизнь, сделают путь видимым и ровным.
Последние мазки, подпись, готово. Неожиданно для себя я заплакал. Слезы лились, не останавливаясь. Уже не в силах сдерживаться, я закричал. Боль, страхи и ужасы выходили из меня. Чего только не было за время заключения в маленькой даче на краю деревни, а может, и на краю целой вселенной! Казалось, я пережил страдания тысячи человек, приговоренных к смертной казни, их последние дни. Живя счастливой, в общем-то, обычной жизнью, я и представить себе не мог, что нет страшней того ада, что приносит собственное больное сознание.
Обычно полдни – время страхов и панических атак – проходили одинаково. Ровно в двенадцать становилось страшно даже выглянуть в окно. Несколько глотков крепленого и выкуренный косяк смягчали страх. Осторожно приоткрыв дверь, я выползал во двор к своим воинам-стражам: тазику с нарисованной угрожающей мордой, чучелам из мешков, елочной игрушке, безглазой кукле с вилкой в руке, камешкам с желтыми глазами, старым пластиковым солдатикам, без устали несущим свою службу. Выглянув врага в щели деревянного забора, я возвращался к своей непобедимой армии. Мы обдумывали возможные варианты вражеской атаки и разрабатывали схемы защиты маленького, никому неизвестного форпоста.
Отдав указания командирам боевых отрядов, я уползал в дом. Страхи от возможной атаки отступали на второй план, а травка отделяла сознание от тела. Наступало время работы над картинами. Магическими движениями смешивались краски, кисти исполняли свои танцы на белом холсте, зарождалась магия. Грязная, наполненная мусором комната оживала и превращалась в маленькую планету, летящую в бесконечность по краю огромной вселенной, с одной стороны которой великая пустота, а с другой все живое. Планету, до которой никому не было дела, на которой жили кот и человек. Проживая страхи всего человечества, на этой планете писал холсты странный художник, может, даже немного сумасшедший, но усердно выполняющий заказ из сорока трех картин.
Тот день не был похож на предыдущие. Он был легче – словно обычный земной день из прошлой жизни. Отложив в сторону зажигалку и трубку с травой, я решил принять душ, чего не делал уже около года. Когда ты видишь душу у деревьев, ванну можно и не принимать.
Дом был идеально убран. Отодвинув шкаф, я достал зеркало и увидел в отражении косматого, со спутанной бородой молодого человека. Большими тупыми ножницами я обкромсал бороду, потом намылил и сбрил желтой одноразовой бритвой.
– Приятно увидеть тебя снова, Максим, – сказал я отражению и улыбнулся улыбкой безумца.
Ледяная СКАЧАТЬ