– Мистер Пэдрэйг, какие бы у вас ни были намерения, – твердо произнесла она, повторяя его слова, и расправила плечи, посмотрев ему прямо в глаза. – Но у вас ничего не выйдет. Я не селянка для калеки. Меня наняли ухаживать за домом, а не за вами, поэтому не обольщайтесь. По договору я имею право жить здесь и занимать одну из комнат, чем прямо сейчас и воспользуюсь.
– И вас не беспокоит тот факт, что вы будете жить в одном доме с мужчиной? – ровным тоном поинтересовался он, сердились только глаза.
– Как вы верно заметили в одном доме, а не в одной комнате или постели. Так что не вижу проблем, – она безразлично пожала плечами.
– Ваша репутация после этого всё равно пострадает.
– Я не дама на выданье, за которой пристально наблюдают свахи. Замужество вообще в планах не стоит ближайшие годы, не вижу причин для паники. Или вы о своей репутации беспокоитесь? – невозмутимо произнесла Элизабет. Он изумленно распахнул глаза, что она посчитала за ответ и решила уточнить: – Я так понимаю, спальни на верхних этажах. Где ваша?
– На третьем, – автоматически ответил он, пребывая всё ещё в изумлении.
– Хорошо. Тогда я займу любую на втором этаже.
Элизабет взяла свою тяжелую сумку и направилась к массивной деревянной лестнице, пока совершала подъем на теперь уже свой этаж, с неё сошло семь потов. Представить, как мужчина каждый раз взбирается на третий, было сложно. Как по ней, это какая-то особая форма издевательства над собственным телом: почему не занять спальню этажом ниже или вообще не переехать на первый этаж, если нога толком не работает? Но… нравится ему тонуть в жалости к себе – его право и отбирать это право она была не намерена.
Глава 3
Откуда-то снизу раздавалось тяжеловатое дыхание, очевидно, жилец дома решил тоже подняться. Элизабет подошла к лестнице – точно, он шаг за шагом упорно взбирался вверх. При виде девушки мужчина сердито поджал губы, глаза предупреждающе блеснули гневом. Он думает, что она бросится ему помогать? С чего бы это? Он в неподобающем виде и касаться его не совсем уместно, да и судя по размерам тела и росту тяжелый, как шкаф, поэтому сам, всё сам. И опять же не нужно мешать человеку упиваться собственным увечьем.
Элизабет стала спускаться, он возмущенно запыхтел, собираясь высказаться о том, что помощь ему не нужна, но девушка лишь прошла дальше: внизу была ещё одна её сумка. Поднимаясь обратно и проходя мимо него, Элизабет не удержалась и бросила мельком взгляд. Её безразличие к его горю вызвало у него растерянность, смешанную с искренним СКАЧАТЬ