Технологии этнонациональной мобилизации в многосоставных обществах на примере черкесов России и Турции. Вероника Цибенко

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ диаспоры» (англ. diaspora nationalism), при котором в условиях разности культур находящейся у власти и недоминантной групп диаспора имеет доступ к высокой культуре через образование, а господствующая группа – нет117. Значимость для нас имеет и утверждение Геллнера, что триггером национализма диаспоры является реальная угроза ассимиляции и полного исчезновения118.

      В 1992 г. Бенедикт Андерсон предложил особый термин для обозначения национализма диаспор – «дистанционный национализм» (англ. long-distance nationalism)119. Развивая свой концепт наций как «воображаемых сообществ» (англ. imagined community)120, Андерсон дополнил его «воображаемой родиной» (англ. imaigened heimat), позволяющей «дистанционным националистам» осуществлять заочное участие в политической жизни без прямой ответственности, т.е. выплаты налогов, голосования, соблюдения законодательства и пр. Андерсон был склонен рассматривать такой вид национализма в негативном ключе, характеризуя дистанционных националистов как людей, не чувствующих прямой ответственности за свои действия, а потому способствующих распространению насилия и радикализации на своей исторической родине121.

      Одним из последних значимых концептов является «диаспоральный транснационализм», введенный американским политологом Хачиком Тололяном для обозначения изменений «изгнаннического национализма» (англ. exilic nationalism) евреев и армян под влиянием транснационализма и глобализации122. Эту концепцию развил армянский политолог Арег Галстян, заявивший о появлении в качестве «парадоксального продукта глобализации» новой формы устройства нации, а именно «транснациональных политических наций» (ТПН), не имеющих физических (географических) границ. Будучи результатом глобализированного сетевого нациестроительства, эти нации направляют все силы рассеянной диаспоры на поддержание государства исхода, в том числе через лоббистскую деятельность транснациональной элиты – «диаспоральной аристократии»123.

      Поскольку члены диаспоры живут в разных странах, а некоторые из них настолько ассимилированы, что даже не говорят по-армянски, А. Галстян предпочитает в своем конструкте транснациональной армянской нации видеть именно «политическую», а не этническую (замкнутую в сугубо диаспоральных интересах этнокультурного выживания) общность. И по его мнению, для такой транснациональной политической нации общий (национальный) язык не является определяющим фактором124.

      Автор концепта транснациональной политической нации не дает ответов на вопросы, как может существовать политическая нация без гражданства в соответствующей политии и какой, если не этнической, может быть общность, которая свои «глобальные возможности» направляет на защиту интересов своей армянской, т.е. этнически определяемой, страны-происхождения. В любом случае для оценки концепта «транснациональной диаспоральной нации» требуется уточнить, во-первых, понятие диаспоры; во-вторых, смысл СКАЧАТЬ