Прелести жизни. Книга первая. Мера жизни. Том 8. Александр Черевков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ идти к вам! – сказали Жлобины, вталкивая меня в кабинет профессора. – Вот он!

      – Ты, правда художник? – спросил профессор, привычно потирая свои дряхлые ладони. – Отвечай мне! Да?

      – Да! – передразнил, профессора, глядя на него из-под бровей. – В армии два года служил художником.

      – Так ты тогда знаешь, что такое наглядная агитация? – опять продолжил профессор, спрашивать меня.

      – Наглядная агитация, это самое главное оружие нашей партии против капитализма! – громко, выпалил. – Профессия художник-оформитель лучшая во всём Советском Союзе.

      – Прекрасно! – обрадовался профессор. – Напиши на бумаге всё, что тебе нужно к наглядной агитации.

      Профессор дал мне листок бумаги и авторучку. Подумал хорошо и стал писать всё то, что может пригодиться художнику в наглядной агитации.

      Начал свой список с чертёжной доски "кульмана" и закончил простым карандашом. Вполне естественно, не забыл про мольберт художника.

      Мой список занял два листа с обеих сторон. Написал всё специально, чтобы показать профессору, как глубоки знания больного художника-оформителя в области наглядной агитации и изобразительного искусства.

      В действительности, к данной работе в психушке требовалось всего, пара листов белой бумаги-ватмана, гуашь с плакатными перьями, чёрную тушь с чертёжными перьями, простой карандаш, метровую линейку, ластик стиральной резинки и большой стол, где можно выполнять наглядную агитацию. Мне хотелось поморочить профессора.

      – Творческую мастерскую тебе устраивать в больнице не буду. – сказал профессор, перечитывая все мои пожелания будущего творчества. – Но часть из этого списка мы купим в магазине к нашей стенгазеты.

      – Можно с вами поеду в магазин за красками? – наивно, спросил, профессора. – Возьмите меня в город.

      – Ишь, чего захотел! – вытаращив глаза поверх очков, возмутился профессор. – Пока ты сильно больной!

      Братья Жлобины вернули меня в столовую и почему-то показали мне кулаки под самый нос. Теперь с большим удовольствием уплетал вкусную пищу, которую ни доел перед этим.

      Мамочка сидела рядом и удивлённо наблюдала за мной, как ем. Мамочка ничего у меня не спрашивала о результатах моих переговоров с профессором.

      Но по моему поведению было видно, что чего-то добился в нашем совместном плане по освобождению из этих мест заключения.

      Нам оставалось тщательно проработать план побега. Ожидания всегда длиннее, чем само время. Уже выполнил все свои работы, которые мне давала Мамочка.

      Помогал на кухне кухаркам. Дважды поужинал. Один раз с санитарами и второй раз на кухне. Не знал, чем себя занять до того, как меня отправят спать в мою палату.

      Но, вдруг, вся психушка наполнилась привычным запахом предметов наглядной агитации. Понял, что привезли мне краски к стенной газете.

      – Тебе подготовил наброски стенгазеты к ноябрьским праздникам. – сказал мне, профессор, СКАЧАТЬ