Такая вот жизнь, братец. Валериан Георгиевич Пападаки

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ я скучал, грамматика мне внушала отвращение и только занятия по фонетике проходили гладко. Наша «фонетичка» во мне души не чаяла. Моей целью тогда было попасть летом на работу в «Интурист». Не без маминой протекции, правда, я попал на курсы гидов-переводчиков при «Интуристе», где с головой окунулся в мир искусства и истории русской культуры. Это было, как бы, вторым образованием. Я учился водить экскурсии по Эрмитажу и Русскому музею, изучал основные маршруты по историческим местам Ленинграда, начиная от центра до конструктивистских новостроек, я знал тайны фонтанов Петродворца и историю Лицея в г. Пушкине. Я рвался в бой!

      Большое письмо Мартина, написанное таким неразборчивым почерком, что мне понадобилось несколько часов на его расшифровку, было полно неизъяснимого очарования. Этот человек, с которым я провёл всего пару дней, писал мне, как своему старому другу, он делился со мной своим богатым жизненным опытом и планами на будущее. А главное, говорил со мной, мальчишкой, как с равным! Оно начиналось примерно так:

      «Мой дорогой друг Валериан, какое я, все-таки, ужасное создание! Столько времени не писать тебе. … С огромным удовольствием прочёл твоё прекрасное письмо (прими мои поздравления: ты делаешь большие успехи в языке)…». Дальше он сообщает, что четыре недели провалялся с гриппом, что, конечно, не может быть оправданием его столь долгого молчания. И тут же добавляет, с присущим ему поэтическим пылом, что истинные причины его молчания лежат гораздо глубже: он часто страдает от длительных депрессий и странных настроений, во время которых он ни на чём не может сосредоточиться. …Тем не менее, он поставил радио-пьесу по роману И.С.Тургенева «Вешние Воды». Надо же! Оказывается, там ещё в моде Тургенев, к которому мы со школьных лет питали отвращение (как, впрочем, и к Толстому, Островскому, и иже с ними). Он надеется вернуться на сцену, а пока работает на радио – там больше платят. Кроме меня, у него есть три особых друга в Москве (это – уже для органов), с которым он также поддерживает связь. Потом к Мартину пришёл успех. Я узнал об этом много позже.

      Лето 1962 года пролетело в сумятице рабочих будней в «Интуристе», где мне доверили, по первости, работать с «индивидуалами», т.е. отдельными туристами, а не с группами. Это были, в основном, богатые супружеские пары из «капстран», которые вежливо выслушивали мои откровения о «Ленинграде – Городе Трёх Революций», а в Эрмитаже стремились, прежде всего, «отметиться» у импрессионистов, в связи с чем мне часто приходилось менять экскурсионные маршруты по музею. Однажды мне попался американский конгрессмен, или сенатор, не помню, по имени Дэвис, который прикатил в Союз с семьёй на собственном «линкольне». Это было настоящее чудо автомобильной техники, с автоматически открывающимися окнами, поднимающейся крышей и странным набалдашником на руле, который сенатор лениво покручивал, обгоняя машины. Лимузин был таким длинным, что нам стоило большого СКАЧАТЬ