– Нет, подождите! – воскликнул я. – Мы готовы компенсировать потерю денег. Я заплачу! Давайте уладим всё мирно!
Я постарался изобразить испуг и отчаяние, чтобы не вызывать у Воронцова ещё больших подозрений. Если спорщика уличат в употреблении препаратов и об этом узнают, то для него мир адреналиновых пари закроется навсегда. Даже если обвинения не подтвердятся, он всегда будет вызывать сомнения. Умей я испытывать страх, сейчас мне было бы очень страшно потерять дело, без особых хлопот приносящее такой хороший доход. Хотя, наверное, я лукавлю. Умей я испытывать страх, скорее всего я бы и не думал сейчас о деньгах.
– Хм, интересно, – главарь опустил ладонь и автоматы мигом отвернулись. – Сколько же ты готов заплатить?
– Двадцать миллионов, – не задумываясь, выпалил я сумму, которую увела Лена.
– Пфф, глупости, – отмахнулся Воронцов. – Тебя интереснее прихлопнуть.
– Тридцать миллионов? Сорок?
– Нет, – плотоядно улыбаясь, ответил бандит.
Я был в замешательстве. Да что же это такое? Аппетит приходит во время еды?
– Сколько ты хочешь? – упавшим голосом осведомился я, в уме прикидывая как быстро мы сможем продать свои активы и хватит ли нам этого, чтобы выкупить свои жизни.
– Вряд ли у тебя есть сумма, которая бы меня устроила, – ответил Варёный.
Я погрустнел, а Руся и вовсе поник.
– Но я готов дать тебе шанс кое-что для меня сделать. Согласен? – добавил главарь.
Я выжидающе на него посмотрел. Можно подумать, у меня есть выбор. Воронцов довольно ухмыльнулся и один из его молодчиков подал ему макбук.
– Я хочу заполучить одну вещь, но, к моему несчастью, она принадлежит невыразимо несговорчивому типу.
Он повернул ноут, с экрана которого на меня смотрел статный (я бы даже сказал породистый) брюнет средних лет с насмешливыми синими глазами. В ответ на мой непонимающий взгляд Воронцов объяснил:
– Это Станислав Карачин, руководитель Фонда милосердия и Фонда горячих сердец, бизнесмен, меценат и бывший преступник. Хотя насчёт последнего я сомневаюсь, но не суть. А ещё Карачин – азартный спорщик. Как и ты, он до сих пор ни разу не проиграл.
Я быстро перебрал в уме всех известных спорщиков – Карачина я точно не знаю. Я перевёл взгляд на Руслана, но и тот отрицательно покачал головой.
– Никогда о нём не слышал, – с сомнением произнёс я.
– Естественно. Он участвует в других пари. В пари, в которых побеждает выживший.
Я был ошарашен. У подпольных пари есть ещё более подпольные пари? Смертельные?! Руслан бросил на меня взволнованный взгляд. Он сразу всё понял, впрочем, как и я.
– Дима, нет!
А что нам остаётся? Воронцов нас так просто не отпустит. Глядишь, ещё додумается своему чокнутому сыну презентовать. Тогда вообще неизвестно, что с нами будет. Может, и простая смерть от пули покажется не СКАЧАТЬ