– Ещё одна важная вещь.
"Хорёк" вдруг уставился Артемию в глаза.
– Помните, что едете к врагам. Нельзя им давать информацию о нашем разговоре, о пилюлях, об одежде. К врагам. Нельзя. Нельзя. Остальное можно, о нас нельзя. Нельзя.
Несерьёзный на вид "Хорёк" вдруг стал выглядеть впечатляюще. Сверлил Моравского своими чёрными глазами. Голос "Хорька" звучал спокойно, умиротворяюще, но глубоко и мощно.
"Гипноз, гипноз, хвать тебя за нос», – собрался было иронично сказать Артемий, но вдруг у него в голове зазвучали повторяемые "Хорьком" фразы.
"Хорёк" умолк, вынул свой смартфон. Прежде чем набрать номер, внезапно спросил Моравского обычным голосом:
– Нельзя?
– Нельзя. Враги. – сам того не ожидая ответил Артемий.
"Хорёк" кивнул, набрал номер, заговорил по-английски. Получше, чем Моравский, он английский знал. Артемий понял, что начальник его похитителей звонит нидерландскому водителю, договаривается о месте, где тот сменит водителя "хорьковского".
– Ещё один неприятный момент, Артемий Константинович. Мы вынуждены будем заклеить вам глаза и связать руки. Это просто спектакль для врагов. Сделайте уж одолжение.
– С полнейшим нашим удовольствием, – проворчал Моравский.
"Хорёк" связал ему руки капроновой верёвкой, спрашивал, не жмёт ли, ослаблял узлы. В машину сели остальные похитители, автомобиль выехал со стоянки. За пять минут до смены водителя Артемию небольшими кусочками лейкопластыря заклеили глаза и глубоко надвинули на лоб бейсболку.
Ехали долго, минут сорок. Потом машина остановилась, Моравский понял, что нидерландец вышел, а за руль сел кто-то из команды "Хорька".
– Как вы, Артемий Константинович? – спросил начальник похитителей.
– Полёт нормальный.
Когда прибыли, "Хорёк" отдавал команды:
– Куртку ему – на плечи, чтобы связанные руки были закрыты. Петро, бери четыре бутылки. Изображаем пьяных, орём, шатаемся. На лодке – сразу в трюм идём, а Петро с бутылками в руках еще по палубе пошарахается.
В доме-лодке Артемия усадили на стул, "Хорёк" говорил с заказчиками, видимо, за закрытой дверью, Моравский не разобрал, о чем разговор.
Минут через пятнадцать начался допрос. Говорили двое, у одного из них голос был обычный, у другого – визгливый.
– Здравствуйте, единица! – сказал обычный голос.
– Что-что? – переспросил Артемий.
– Я же говорил. Он – совершенно посторонний, семь букв – совпадение. – сказал визгливый.
– Думаю, наш новый друг просто с нами неискренен. Впрочем, в любом случае Артемий – уже не посторонний.
Обычный голос обратился к Моравскому:
– Нам необходимо вас допросить, а потом мы вас отпустим. Именно по этой причине у вас заклеены СКАЧАТЬ