Золото Умальты. Ольга Погодина-Кузмина

Чтение книги онлайн.

      – Я сказал, играем отдачу! Встали на точки!

      Софья, ожидая своего выхода, наблюдала, как артисты, обменявшись выразительными взглядами, расходятся по углам декорации.

      Буримэ бормотал:

      – А в Голливуде у артистов свой профсоюз.

      Смирнов-Вилюйский, поигрывая пистолетом, отвечал:

      – Там демократия, Витя. Знаешь, что такое нынешняя демократия? Это когда Сэмюэль Кольт уравнял всех в правах.

      Звучал бутафорский выстрел. Купер готовил камеру.

      Выглянув из-за декорации, Софья увидела, как приоткрылась дверь и в студию зашел Булыгин, хабаровский заводчик, хозяин лесных угодий и приисков, которые, впрочем, вечно были с кем-то на паях, в закладе или под арестом из-за казенного расследования.

      Это был крепко сбитый, уже лысеющий и со слегка одутловатым лицом, но все еще привлекательный мужчина около пятидесяти лет. Леонтий Петрович Булыгин держался с апломбом русского миллионщика, носил лаковые штиблеты и медвежью шубу, но был при этом англофилом, побывал в Британии и Америке и привез оттуда презрение к всему отечественному и святую веру в технический прогресс. Он, как дитя, без понимания и смысла обожал механику, электричество и новые блестящие машины. Синематографическая студия тоже была игрушкой, льстящей его самолюбию, но надежды на прибыль от своих вложений он все же не терял.

      Купер и артисты, увлеченные спором, не сразу заметили появление хозяина. Но Роза тут же бросилась к Булыгину, придвинула для него стул, громогласно зашептала:

      – Леонтий Петрович! Кель бон сюрприз! А мы с утра в работе. Фильма выходит великолепная!

      Софья не спешила выходить к Булыгину из своего укрытия. Времена, когда наивная дурочка бежала навстречу любовнику, чтобы броситься ему на шею, давно прошли. Урок, который извлекла она из прошлых ошибок, – поднимай себе цену, даже если векселя просрочены. Еще она поняла, что самое виртуозное искусство соблазна не стоит ничего без умения удержать мужчину хоть на какой-нибудь долгий срок. И Булыгин, самодовольный, надутый, надоевший хуже горькой редьки, теперь был нужен Софье как никогда.

      Даже легкомысленная актриса, далекая от политических споров, видела, как Петроград, а за ним и вся Россия, погружаются в беспросветный кризис безвластия и распада.

      Стачки, голодная толпа возле закрытых булочных, женский марш, февральский переворот, отречение царя – шквал будоражащих и тревожных событий захлестнул страну, словно прорвалась плотина народного терпения и гнева. И, оседлав волну истории, на гребень ее поднялись мошенники, авантюристы и фанатики всех мастей.

      Софью пугало будущее, она боялась той унизительной роли, на которую толкают женщину нищета и голод. Она хотела освободиться от этой тревоги раз и навсегда.

      Булыгин, вложивший немалый капитал в военные поставки и консорциумы, тоже имел поводы для опасений и тревог. Вокруг него рушились незыблемые репутации, растворялись в мутных аферах громадные капиталы. Синематограф же с его наивностью СКАЧАТЬ