Весьма срочно. Информационная дипломатия. Артем Рудницкий

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Гай Юлий Цезарь. Когда он размышлял, стоит ли переходить через реку Рубикон, то, скорее всего, советовался с приближенными – хотя наверняка мы этого знать не можем. Но в любом случае этот великий полководец и государственный деятель правильно оценил ситуацию – возможности своих противников (римского Сената, Гнея Помпея), численность их войск, настроения плебса и преданность легионов, находившихся под его командованием. Пришел к правильным выводам, просчитал свои шаги на перспективу. Дело-то нешуточное было – уничтожение Римской республики.

      Под стать Цезарю был другой выдающийся аналитик – Наполеон Бонапарт, допустивший лишь одну ошибку, но грубейшую и ставшую для него роковой. Он посчитал, что может справиться с Россией и в 1812 году отправился в гибельный для него поход.

      В начале XX века безошибочно мыслили и действовали Ленин, Троцкий и их соратники, ликвидируя только что народившуюся демократию в России. Момент для государственного переворота (октябрь 1917-го) был выбран с невероятной точностью, безупречно продуман алгоритм действий.

      Сложнее обстояло дело с таким государственным лидером, как Сталин. Он, бесспорно, был мыслящим человеком, но подводило стремление единолично принимать решения, маниакальная подозрительность, недоверие даже к ближайшим соратникам и ненависть к тем, кто был умнее, культурнее и образованнее его самого. В итоге многие внешнеполитические решения Сталина негативно сказались на безопасности и национальных интересах СССР.

      В послесталинскую эпоху большинство кремлевских небожителей едва ли годились на роль талантливых аналитиков. Это было следствием изначальной порочности всей советской системы, исключавшей подлинную конкуренцию и допускавшую на самый верх далеко не самых грамотных, способных и образованных деятелей. Н. С. Хрущев, при всех своих плюсах, во внешней политике выступал, скорее, как пропагандист и агитатор, а своей грубостью, бесцеремонностью и склонностью разговаривать с иностранными партнерами языком угроз ослаблял международные позиции СССР, способствовал изоляции Союза. Л. И. Брежнев меньше увлекался пропагандой, был осторожен, в общении отличался вежливостью и взвешенностью суждений. Но, как и Хрущев, да и другие лидеры СССР, не решался выйти «за флажки», то есть за рамки определенных идеологических установок и стереотипов, имевших мало общего с реальными ориентирами международного развития. Во многом именно поэтому советские шаги в направлении разрядки международной напряженности отличались непоследовательностью и в конечном итоге были перечеркнуты вторым изданием «холодной войны» в конце 1970-х – начале 1980-х годов.

      Главы советского внешнеполитического ведомства обычно судили о характере международных отношений в пределах марксистских догм, «от сих до сих». Исключение, пожалуй, составляли наркомы иностранных дел Г. В. Чичерин и М. М. Литвинов. Друг друга они не любили, даже СКАЧАТЬ