Он услышал сдавленный шепот и почти различил несколько слов, сказанных одним из наркоманов. Что-то вроде, «мент – не мент». Тарас усмехнулся про себя. Надо же, мент! Никакой он не мент, хотя если вдуматься…. Но вдумываться не хотелось. Он не похож на мента, а парни просто на измене, вот и видят в каждом незнакомце свой любимый кошмар.
Тарас дождался, пока они выйдут из кафе и, посидев для порядка, еще пару минут, поднялся из-за стола и направился к выходу. Девушка-барменша, с трудом сдерживая зевоту, едва скользнула по нему сонным взглядом и отвернулась.
Парней на улице уже не было и Тарас, по старой привычке быстро оглядевшись по сторонам, неторопливым шагом двинулся в сторону Оболенского переулка. Он шел, разглядывая дома, окна, редких прохожих, припаркованные автомобили и автомобили проезжающие, обращая внимание на все, стараясь при этом самому не привлекать ничьих взглядов. И ему это удавалось. В самом деле, серая худощавая фигура в поношенной одежде, неторопливо бредущая куда-то – кого она могла заинтересовать? Разве что настоящих ментов, но для них имелся документ, при виде которого любой полицейский постарался бы изобразить на суровом по службе лице хотя бы подобие улыбки.
Оболенский был пуст, словно находился не в центре столицы, а где-то в захолустье, и лишь две маленькие фигурки виднелись почти в самом его конце. Тарас шел по четной стороне переулка, ничем не выдавая внутреннего напряжения, которое появлялось перед исполнением любого дела, исчезая ровно за секунду до начала. Он уже давно перестал обращать на это внимание, раз и навсегда решив для себя, что мандраж перед делом является не предчувствием беды, а всего лишь приливом норадреналина в крови. Хотя он не мог не заметить, что сегодня прилив начался несколько раньше обычного. Раньше в прямом смысле слова, так как дрожь в членах появилась с самого утра, чего за ним никогда не водилось. Это было неприятный факт, но откладывать операцию он не собирался, да и не имел права – был приказ, которые он никогда не обсуждал. Мало ли почему так тряслись руки утром, когда выпив традиционную чашку чая, он долго и обстоятельно мыл ее под струей холодной воды? В конце концов, он уже давно не мальчик, и вообще, все когда-то происходит с человеком в первый раз…
Отчего-то снова на память пришел 1988 год и его первое дело. Сафаров Олег Михайлович, подозревался в связях с иностранными разведками. Тарас был одним из «топтунов» и «вел» немолодого мужчину, когда тот выходил из дома на Покровке. В обязанности входила только слежка и никаких действий. Тарас старательно ходил за странным человеком, по двести раз на дню завязывая шнурки на ботинках, СКАЧАТЬ