Кто стрелял в президента. Елена Колядина

Чтение книги онлайн.

      – Колеса коляски – колеса фортуны? – предложила Люба.

      – Как-то не совсем в ритме эпохи, – засомневалась воспитатель. – Особенно, фортуна. У наших граждан не фортуна, у них – судьба, общая со всей страной. Мы ж не в Америке какой-нибудь, да? А «колеса судьбы» получается, вроде как перемелют.

      Воспитатель поморщилась.

      – Ладно, я подумаю. А это транспарант уборщица сейчас снимет.

      Люба победоносно поглядела на Свету и поехала искать, кому бы еще рассказать о его ходячем счастье?

      До конца санаторной смены произошло много приятных событий. Люба съезжала по бетонной тропинке, специально залитой в море для спуска колясок. Съезжала не одна, а с Романом, парализованным после ранения. Он держал ее руку, она взвизгивала, когда коляски врезались в волны.

      «Кому любовь, а кому ржавчина, – бубнила коляска, пугаясь соленой воды, но не перечила вслух. Пусть Любушка с мальчиком подружится, поцелуется разок. Пару раз, когда Люба чересчур уж страстно пела Роману свои песни, коляска не выдерживала. – Ты люби, Любушка, кто тебе не дает? Только не влюбляйся».

      Роман, еще год назад бодро топавший в кроссовках, а затем в солдатских берцах, страдал от внезапного бездвиженья. Чтобы поддержать его, Люба придумала разучить на колясках танец. Что-нибудь латиноамериканское, ламбаду. Они репетировали две недели и на прощальном концерте самозабвенно станцевали «мамбу». Никто не знал, сколько раз Люба опрокидывалась на пол, прежде чем научилась ловкому па: она, Люба, с волнующим взглядом проезжает мимо Романа, резко возвращается задним ходом, отчего стремительно разворачиваются вперед малые колеса, и склоняет к нему полное страсти лицо и загорелые плечи.

      Вечерами компания собиралась в комнате, и Люба пела под гитару свои песни.

      – Дорога важна… Я вам не нужна-а…

      «Какого рожна?», – бубнила коляска, а Роман смотрел на Любу значительным взглядом.

      – Зачем стояли мы, обнявшись, у темного, стоячего залива-а! – звонко выводила Люба трагическим голосом. И тоже смотрела с обещанием в глаза Роману. Но любви не было. Не было любви, хоть тресни! Была дрожь в животе и тяжесть между ног. Был позор Романа, в котором он не хотел признаваться: желая переспать с Любой, он стыдился, что первой женщиной будет калека. Его ноги обездвижили так внезапно, так нелепо, что он по привычке полагал себя здоровым, как все. И самого себя в коляске видел со стороны, сочувственно наблюдая за другим человеком с неуловимо знакомой внешностью. Люба, конечно, хорошая девчонка. Но ведь он, Роман, не сегодня-завтра встанет на ноги, и пойдет по жизни – охранником в частной фирме или ментом. А Люба? Куда пойдет она? Нет, не по пути им.

      – Ну чего, Люб, увидимся в следующем году? – лицемерно спросил Роман перед отъездом, в твердой уверенности, что это его лето на коляске – последнее. И Новый год он встретит рэпом и медляком на своих ногах. А, значит, с Любой уже никогда не увидится. И не понадобится тягостно объясняться, СКАЧАТЬ