Магия в сердце. Лора Себастьян

Чтение книги онлайн.

      Но перспектива этого ужасала Ларкин куда больше, чем вероятность снова потерпеть неудачу. Она твердила себе, что на этот раз всё получится. Она не может потерпеть неудачу. Только не в ночь Зимнего Солнцестояния, с полной луной над головой и чешуйкой дракодила в кармане. Неудача была невозможна. Ларкин была дочерью своей матери, Ведьмы Топей, и сегодня ночью она должна была получить то, что принадлежало ей по праву рождения. Она знала это всей своей сущностью и не позволяла себе предполагать иное.

      – Я готова, – ответила она Корделии, потому что просто должна быть готова, независимо от того, чувствовала она эту готовность или нет.

      – Хорошо, – сказала Корделия, улыбнувшись. – Значит, сделай это.

      Ларкин закрыла глаза, сосредоточившись на нервном напряжении, гудящем в ней… на магии, гудящей в ней, поправила она себя. Она подумала о том, что было дальше в рассказе её матери: как та описывала магию, рвущуюся наружу. Ларкин определённо чувствовала то же самое, хотя и не так, как представляла себе ранее. И ещё мама говорила, что издала пронзительный крик… И Ларкин закричала – пронзительно, вкладывая все силы. Она открыла рот и закричала так громко, как только могла. Так громко, что стаи зимородков и серых и белых цапель, собравшиеся в ветвях Лабиринтового Дерева, взлетели, издавая возмущённые вопли. Так громко, что у Корделии по рукам побежали мурашки. И так громко, что несколько взрослых вокруг них уронили бокалы, разбив их о каменистую землю.

      Когда крик Ларкин наконец затих, все Топи, казалось, затаили дыхание. Никто не произнёс ни слова, никто не двигался, даже ветер, казалось, стих.

      Ничего не произошло. Вообще ничего.

      А потом Топи перевели дыхание, и жизнь возобновилась – как прежде, без магии, без шелеста чар. Только недоумённые разговоры и взгляды, направленные на Ларкин. Кто-то нахмурился, кто-то забеспокоился, но все быстро решили, что просто дикое дитя дикой ведьмы устроило очередную сцену, чтобы привлечь к себе внимание. Никто больше не обращал внимания на Ларкин.

      Никто, кроме её матери, которая стояла в центре толпы и в то же время отдельно от всех, взирая на Ларкин с пониманием и жалостью в глазах.

      Эта жалость была невыносимой. Ларкин почувствовала, как у неё сжалось горло: все рухнувшие надежды, потери и отчаяние наконец прорвались наружу. Из её глаз хлынули горячие бурные слёзы, и когда мать сделала шаг в её сторону, Ларкин повернулась и побежала – и в кои-то веки Корделия бежала не впереди, а позади неё.

      4

      Ларкин убежала с праздника, и Корделия последовала за ней; они вдвоём направились в глубь Лабиринтового Дерева. Корделия следовала за подругой, не зная, что сказать. Через несколько минут Ларкин остановилась, у неё сбилось дыхание, она согнулась вдвое и упёрлась руками в колени. Она не поднимала глаз, но по тому, как дрожали её плечи, Корделия поняла, что она плачет. Корделия осторожно положила руку на спину подруги – у СКАЧАТЬ