Первой моей целью было выучить русский язык, поэтому я записался на курсы для иностранцев в Смольном институте. Я начинал не с нуля, потому что в предыдущие месяцы посещал базовый курс русского языка в «Институте русской культуры и языка» в Риме. Я уже знал буквы кириллицы, некоторые слова и некоторые глаголы. Я сразу поразил Ольгу своим русским языком, когда после первого урока в Риме написал ей письмо, начинающееся со слов: «Привет, моя баба». То есть: «Здравствуй, моя женщина». За исключением того, что слово «баба» совершенно не подходит для обращения к вашей молодой девушке, и любой, кто знает русский язык, поймёт почему. Это довольно грубый термин, которым когда-то называли деревенских женщин, крестьянок, а в сегодняшнем лексиконе он часто используется в вульгарном или провокационном смысле для описания малообразованной и неумной женщины. Ольга была очень расстроена. И я до сих пор удивляюсь, почему учитель русского языка на первом уроке научил нас именно этому слову…
Я хорошо говорил на английском, но с простыми людьми тут это было совершенно бесполезно. Мало кто понимал английский, так что я использовал его только в школе, чтобы разговаривать с другими иностранными учениками, и дома с Ольгой. Так что поначалу иметь дело с такими реалиями, как «маршрутка», было сложно. Маршрутки представляли собой своего рода коллективное такси (микроавтобус), следовавшее по заранее определенному маршруту, подбирающее пассажиров по дороге по мановению руки. Мне необходимо было пользоваться этим видом транспорта, чтобы добираться до института, проехав первую часть пути на метро. У маршрутки не было остановок, поэтому когда нужно было выходить, приходилось кричать водителю, чтобы он вовремя остановился. И как только вы садились на борт, там находилась кассирша, обычно «бабушка», которой нужно было попытаться объяснить, где вы собираетесь выйти, чтобы она могла рассчитать стоимость поездки и отдать вам билет в обмен на сколько-то рублей. К счастью, в Смольном всегда кто-то выходил, поэтому я мог избежать стресса, связанного с необходимостью кричать водителю, чтобы тот остановился, и страха, что он меня не услышит или не поймет. Однако на обратном пути все было сложнее, и бывали случаи, когда я проезжал свою остановку и мне потом приходилось пешком идти назад. «Маршрутки» часто были переполнены и приходилось ехать стоя, сохраняя при этом очень неустойчивое равновесие, также зачастую учитывая неосторожное вождения водителей, который одновременно с управлением автомобилем мог быть занят своим мобильным телефоном. Помню, что особенно после выходных, вынужденное близкое расположение, часто одаривало окружающих той «приятной» смесью чеснока и водки, которая исходила изо рта какого-нибудь из пассажиров.
Поначалу меня поразило множество бездомных СКАЧАТЬ