– А кем ты работаешь? – я осмелился подать голос.
– Много будешь знать – плохо будешь спать, – осадила она меня, уставившись в зеркало. – В шоу выступаю.
– А…
Пока она копошилась с косметикой, выбирая подходящие предметы, створки её халата приоткрывались и обнажались белые, матовые ключицы. Под махровой тканью пряталось взрослое, голое, женское тело, которое я боялся даже представить себе.
– Совет номер один – ты же советов от меня хочешь? – оставайся таким же чистым и светлым мальчиком, как сейчас. Пусть ни бабки, ни тётки, ни крутые тачки тебя не испортят. Хотя… – Она крутила головой, надувая перед зеркалом то правую, то левую щёку, а также задирая кверху подбородок и размазывая по нему бежевый крем. – Что я говорю? Мужик должен быть мужиком. Правильно?
Регина кистью нанесла на глаза тёмные тени, потом взяла тюбик с тушью и на пару минут замерла с приоткрытым ртом, прокрашивая ресницы.
– Совет номер два: держись подальше от наркотиков.
– А чё такого? Я уже пробовал, это совсем не страшно.
– Когда успел? – Регина прожгла меня взглядом. – В детдоме подсадили? Вот уроды, – процедила она. – Это дорога в ад. Запомни, милок. Я очень благодарна одному из своих… хм… знакомых, который в своё время поставил мне мозги на место. Простыми словами объяснил про дофаминовую зависимость и показал видео с нариками. Я тогда чётко поняла: хочешь прожить нормальную жизнь, держись подальше от наркоты.
– Я только травку пробовал. Всё. Больше не буду.
Регина спрятала лицо обратно за зеркало.
– В Америке есть такая улица, эвэню по-ихнему… там настоящие зомби средь бела дня ходят. Кенсингтон называется, в Филадельфии. Посмотри как-нибудь в интернете. Это жуткий кошмар, ожившие мертвецы из фильма ужасов. Эти идиоты стоят головой вниз, их ломает и корёжит, ну просто ад! Вот честно, это всё поганая наркота… Раз попадёшь – никто не вытащит. Ни мама, ни папа, ни друг, ни подружка, ни Боженька.
Я молчал, недоверчиво кривя лицо.
– Короче, не жри наркотики. Никакие. Никогда. И если хочешь нормально жить, дружи с мамой и папой.
– Да понял я, понял.
– Не помню, ты говорил или нет. У тебя приёмные братья-сёстры есть?
– Нет.
– Огонь. Тебе повезло.
– Не знаю, меня дома всё раздражает!
– Ну вот, начинается… Да ты с жиру бесишься. Любой бы хотел оказаться на твоём месте. Или ты, голубчик, слишком большого о себе мнения. Таких жизнь смиряет. Знаешь как?
– Как?
– Хребтом через колено.
У меня зазвонил телефон. Я судорожно бросился вытаскивать его из кармана.
– Мама, – пробурчал разочарованно.
– Ну? Бери давай.
– Нет.
– Бери, говорю!
– Не хочу, – СКАЧАТЬ