Точка Невозврата. Михаил Макаров

Чтение книги онлайн.

      – У прапорщика поврежден крупный сосуд, опасности для жизни нет. Жгут наложен правильно, через час ослабьте. У солдата травма головы. Кости черепа на ощупь целы. Хорошо, что в сознании. Обеспечьте покой, сверните шинель, подложите под голову и плечи. Унтер-офицер плох, нуждается в экстренной операции.

      – У вас есть хирург?! – Решетов по-прежнему не замечал, что орёт.

      Сестра милосердия заправила под косынку золотистую прядку, выбившуюся на лоб.

      – Быстро грузите в двуколку, – приняла решение. – Так хоть один шанс есть. До Курска ему не дотянуть.

      – Хрулёв, Квартич, выносите! – дал команду подполковник, повернулся к Михеевой, сдернул с головы фуражку, ткнулся лицом в руку женщины, ощутил её заскорузлость. – Благодарю, сестра, благодарю вас… Мы с Ерофей Захарычем год, как вместе бедуем… Правильный мужик… Жаль, когда такие помирают…

      Лена на второстепенное не отвлеклась, помогала солдатам, неуклюже ворочавшим неудобную ношу у дверного проёма.

      Обратно по ухабам не гнали, жалели раненого.

      Фейерверкер Куликов испустил дух на операционном столе при рассечении грудины.

      – Папироску мне зажгите, Леночка, – хирург растопырил пальцы, оберегая вымытые руки для следующего увечного.

      Михеева неумело прикурила, закашлялась, на глазах её выбились слезы.

      – Леночка, вы святая, – хирург залихватски подкусил «Лафермъ № 6», сощурившись, затянулся. – Даже такой невинный порок, как табакокурение, к вам не пристал… Ну-с, помолясь, продолжим…

      Наследство фейерверкера в сенях ревизовал дезинфектор Филиппыч.

      – Не много добра нажил сердешный. Часишкам в базарный день красная цена – целковый… Ти-икают… Человека нету, а механизм бездушный ести, – философствовал словоохотливый старик.

      Когда Михеева вышла из операционной, дезинфектор огладил толстой ладонью завёрнутые в тряпицу пожитки:

      – Тут, значитца, барахлишко ихнее. Отдельно часы, «Куалит Брегет» называются. Как оприходовать?

      – Далеко не прячьте, Гордей Филиппович. С первой оказией передадим на «Витязь».

      – Рухлядь, так и быть, определю в сундук, а брегетик, не обессудьте, Елена Михайловна, вам вручу-с. Как вам известно, грешок за мной водится, могу не совладать с искусом, на спиритус вини[87] обменять, – дезинфектор, в младые годы игравший в самодеятельном театре, не отвык от привычки изъясняться витиевато.

      Его мимика и нарочитые жесты заставили выбившуюся из сил сестру слабо улыбнуться:

      – Что с вами поделаешь, Гордей Филиппович… Давайте часы, сохраню.

      21

      Вторые сутки Брошкин сидел в подвале орловской ВЧК[88]. Латышам, вылущившим Веню из пакгауза, он назвался студентом-политехником, мирным горожанином. Заговорил им зубы. Дескать, был задержан корниловским патрулём за хождение в ночное время без пропуска.

СКАЧАТЬ